Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Грузинский анекдот
Об иронических принципах Иоселиани и его фильма

«Гражданская война» выглядит как нечто ненастоящее, бутафорско-декоративное, картонное... Здесь можно наблюдать первый самый поверхностный лик иоселианиевской иронии — этой основы не только его мировосприятия и стиля, но и его понимания природы кино. Этот первый лик — идеологическая ирония над классическим жанром советского кино — историко-революционным фильмом; заметим в связи с этим, что в режиссерском сценарии снимался эпизод из старинной персидской жизни... Но прежде чем перейти к «иронии» режиссера над «советскими топосами» (сюжетными, тематическими, идеологическими), характерными для его советских фильмов, обратимся вкратце к другому ее лику — «этнографическому». 

Этнической самоиронией (иронией над Своим) наполнены все три фильма режиссера. Красноармейцы в объективе выглядят картонными, но и сам Гия смотрится как анекдотический персонаж, и многие сценки из его трехдневной жизни поданы иронически и выглядят, как анекдоты («Как Гия Тито обманул», «Как Гия гостей встречал», «Как Гия в библиотеку ходил»). Иронически снижена и драматическая охота Судьбы за наивным Гией (горшок, кирпич, случайная легковушка — вот ее орудия). В «Листопаде» назревающая любовная драма «перечеркивается» пиросманиевским кадром четырех точильщиков ножей. Ну а «Пастораль» воспринимается как мозаика анекдотов или иронических картинок из колхозной жизни (ссора с соседями из-за окна, борьба за ручей, лесник и браконьеры и т.п.). Этноирония Иоселиани с ее механизмами «примитивизации» (актеры-непрофессионалы, антипсихологизм, простота ситуаций и конфликтов) и «дедраматизации» создает весьма условный мир: без драм и конфликтов, без психологической глубины и морально-идейной «высоты». Она все снижает, упрощает и уплощает. Из «мусора» повседневности, из примитивного быта, из суеты жизни ирония Иоселиани создает картины «этнографического рая», утопии блаженной жизни. Эта же ирония определяет парадоксальные свойства как содержания, так и стиля его фильмов.

«Ясно, как в басне» — так определил «Дрозда» критик Р. Юренев. Но если приглядеться к картине, к ее странностям, то ее «герменевтика» может оказаться почти бесконечной до головокружения. Таков результат иронии: с одной стороны, плоская этнографическая «поверхность», с другой — многозначность смысла. То же самое происходит и с «документализмом» его стиля ‹…›. Кино — фотографическое и достоверное искусство и выдает вымысел за реальность, заставляя людей зря волноваться. И чтобы этого не было, кино должно быть Ироническим искусством — такова «кинотеория» Иоселиани. Одной из помех («ямы» конфликтов, «бугры» идей) для создания гладких вымыслов-идиллий были для режиссера советские драматические топосы и их идеология. Посмотрим теперь, как ирония Иоселиани «борется» против них. А для этого надо обратиться к кинематографу «оттепели» и посмотреть на советские фильмы режиссера сквозь его призму. И тут сразу бросается в глаза, что все три его грузинские картины являются иронической реакцией на классические «серии» этого кинематографа. Например, «Дрозд» с его «героем без свойств», этаким «маргинальным интеллигентом», предпочитающим улизнуть из «высокого царства духа» (написал ноту и заснул, зашел в читальный зал и тут же его покинул, взял подзорную трубу и тут же направил ее со звездного неба на окна соседних домов — три символа образа Гии) и бесцельно поболтаться с приятелями, знакомыми, подругами в суете повседневной городской жизни (удовлетворив при этом две свои «неинтеллигентские», немного странные и как будто бессмысленные страсти: «визионизм» и такой же бесцельный «легкий эротизм»). Картина явно противостоит традиционному «интеллигентскому» фильму с его «высокой идейностью» и серьезными конфликтами, с его персонажами, вечно озабоченными различными «интеллигентскими» проблемами (идейными, моральными, творческими). Тоже «иронически-снижающее значение имеет и вся история игры Судьбы с как бы «фланирующим» Гией.

Семерчук В. «Смена вех» на исходе оттепели // Кинематограф оттепели. Книга вторая. М.: Материк, 2002.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera