Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Как можно жить по-старому?

Что это? Больное воображение искалеченной судьбой женщины, жаждущей мести, возбужденное подсознание которой нарисовало яркие картины ее детства?! Не оно ли превратило мертвеца в человекоподобного монстра, умеющего в нужный момент заискивать перед начальством, а в другой момент донести на то же начальство и, заняв его кресло, захватив беспредельную власть, сеять вокруг себя доносы и смерть, истреблять материальные и духовные ценности? Было ли это все на самом деле, опустошение родительского дома, прозябание в подвале, разворованные картины отца, обнаруживающиеся затем в доме того, чей сын и сейчас процветает окруженный свитой подхалимов, с мещанкой женой?! Где свершился акт мести и покаяния — в действительности или же это всего только спроецированная на экран иллюзия жаждущей отмщения женщины?!

Фильм разовьется именно в такой стилистике на стыке реального и ирреального, фантазии и действительности. Все переплетается, границы жанров сдвинуты, время обобщено, абстрагировано, гротеск смело врывается в поток жизни, бытовые реалии приобретают метафорическое значение, острая ирония пронизывает отдельные эпизоды, сатирические элементы вплетены в повседневную обстановку эксцентрические, фарсовые приемы соседствуют с реалистической манерой повествования.

За свою историю человечество многое выстрадало и превозмогло. И как знак темной силы, ополчившейся на свободный дух, возникают на экране носители зла, без лица и выражения, облаченные в железные доспехи. Здесь не имеет значения, олицетворяют ли они фанатизм инквизиции, гнет средневековья, бесчеловечность фашизма или какое-нибудь другое кровавое время. Это то, что всегда противостояло свободной творческой личности, не желающей властвовать над другими, порабощать других. История готовила таким людям жестокие испытания. Но они были стойки, как герой фильма художник Сандро Баратели, физические страдания которого не сломили его духа. Сама его смерть — победа над палачами. Это немощное, безжизненно повисшее тело, отражающееся в воде, оказалось крепче копий и лат раскаленного железа и сырых, без воздуха и света, подземных катакомб, так как нравственную силу невозможно сокрушить. Исподволь, шаг за шагом авторы фильма подводят нас к широким, масштабным обобщениям и создают большое эпическое полотно, затрагивающее жизнь, судьбу душевные и умственные помыслы трех поколений. ‹…›

Твалчрелидзе Т. Прозрение через покаяние [перевод с грузинского] // Тбилиси. 1986. 23 октября.


Особое значение этой ленты для нашего искусства я вижу в том, что в теме, больной и недосказанной, Тенгиз Абуладзе остается вполне и до конца художником: и в беспощадности, и в чувстве меры, не позволяющем отчаяться.

Нужна ли горькая память о прошлом? Жестокая память об ошибках и преступлениях? Вот о чем, по существу, спрашивает фильм «Покаяние». И отвечает: необходима. Без нее мы просто никуда не уйдем и рискуем снова стать жертвами трагических ошибок и непреодоленного опыта.

«Кто прячет прошлое ревниво, тот и с грядущим не в ладу», — говорится в прощальной поэме Твардовского.

Требовательная память никогда не смирится с «фигурой умолчания», запретом на правду в отношении трагических страниц истории народа.

Суд над героиней фильма еще идет, а Кетеван Баратели утверждает, что он уже свершился. «Месть не является для меня счастьем. Это моя беда, мой крест...» Покаяние облегчает душу, и в особенности признание, произнесенное открыто и громко, на людях. О, какое чувство облегчения от груза, лежавшего на душе, испытывает тогда человек, каким ясным взглядом смотрит в наступающий день!

Лишь когда Авель Аравидзе, задыхаясь от непривычного труда землекопа, раскапывает могилу и вышвыривает труп отца и тот летит жалкой куклой кубарем с горы над спящим городом возмездие, очищение произошло и вернуло человеку цельность.

Счастливый человек Тенгиз Абуладзе, думаю я. Какое внутреннее освобождение, наверное, он пережил, сказав то, что хотел сказать. Счастливы и мы, его зрители, что средствами искусства он дал пережить это чувство нам.

Появление на экранах фильма «Покаяние», я уверен, станет заметной вехой для советского и всего мирового кинематографа. Пусть читатель не сочтет это преувеличением. Мы столь многое хвалили поспешно и зазря, что не знаешь, какие слова подобрать, когда в нашем киноискусстве возникло явление, которое для многих людей станет душевным потрясением, многих побудит задуматься.


Лакшин В. Непрощающая память // Московские новости. 1986. 30 ноября.


Когда в зале зажегся свет, услышал рядом:
— Как можно жить по-старому после такого фильма?

Но сложная оптика «Покаяния» не настроена лишь на поверхностное узнавание «сильных мира того». Здесь другой, более острый, более проникающий угол зрения, обращающий зрительскую мысль внутрь сегодняшней жизни, твоей собственной или твоей страны. И отвага, с какой «Покаяние» задает трудные вопросы, пробуждает и в тебе мужество для ответа.

Вот результаты экспресс-опроса, проведенного в тбилисских кинотеатрах социологами Центра по изучению общественного мнения при ЦК Компартии Грузии. Несмотря на усложненность поэтики «Покаяния», большинство опрошенных четко определило его как фильм политический, «честно и откровенно отражающий то отрицательное, наносное, что еще есть в нашей жизни». В среде интеллигенции доминирует точка зрения, что это глубоко философский фильм, обличающий «собирательный образ зла», а рабочие заявили, что он ставит насущные проблемы сегодняшнего дня, нравственного обновления общества. Зрители старшего, свыше 60 лет, возраста высказали опасение: «Фильм неблагоприятно повлияет на молодежь», а молодежь, не приемля режиссерское решение о самоубийстве юного Торнике Аравидзе, усматривает в этом «недоверие к юношеству, к его чувству гражданской ответственности за дела общества и страны».

Эта критическая нотка дороже всего.

В самом конце «Покаяния» в проем кадра-окна вступает старая женщина (Верико Анджапаридзе) и спрашивает Кетеван Баратели:

— Куда ведет эта улица? Ведет ли она к храму?
— Это улица Варлама, — отвечает Кетеван, — она не может вести к храму
— Кому нужна дорога, если она не ведет к храму? — негодует женщина.

В предыдущих своих фильмах «Мольбе» и «Древе желания» — Тенгиз Абуладзе воздвигал храм. Назовем его человечностью, противостоящей неправде и злу. Без «Покаяния», третьего фильма задуманной трилогии, стройка оставалась незавершенной. Теперь эта метафора обрела наконец значение большой, социально значимой мысли: лишь та дорога верна, что не минует идеал правды. ‹…›

Мамаладзе Т. Притча и правда // Известия. 1987. 30 января.


Давно, кажется, не было на наших экранах фильма со столь жесткой определенностью моральных критериев. В этом жгучая современность «Покаяния». Минувшее двадцатилетие не принесло нам, к счастью, таких трагических переживаний, как осужденная XX съездом партии эпоха. Но это было время размытых критериев. Понятия Добра и Зла незаметно перемешались, как, наверное, это всегда бывает в застойные периоды. Родилось удобное словцо, что все, дескать, «неоднозначно». Надо бы назвать подлеца подлецом, а мы, бывало, пожимали плечами: да, конечно, человек воровал, трусил, подличал, но это объяснялось тем-то и тем-то, одним словом, «все неоднозначно». Нет — однозначно! Подлость однозначна, трусость однозначна, отвага, честность, красота тоже однозначны. И на те преобразования, которые сейчас совершаются в стране, всякий честный человек обязан реагировать однозначно, в том числе и на демократизацию общества, на гласность, на стремление честно разобраться в ошибках прошлого, вызвавшего к жизни такие картины, как «Покаяние».

Этот фильм хочется смотреть бесконечно. Все его сцены хороши, и все они уже отпечатались в памяти, но хочется вновь и вновь возвращаться в темноту зала, быть может ради одного-единственного кадра — того самого, где Авель, сын диктатора, наконец вырывает из могилы труп собственного отца и швыряет его вниз, в чашу ослепительно сияющего на солнце современного города. Мало увидеть это однажды! В прошлом таится столько ошибок, столько личных трагедий и тягостных уроков, что сцена эта не может за один раз утолить нашей жажды возмездия и покаяния. Кроме того, мы знаем слишком много случаев, когда разоблаченное зло через какое-то время опять объявлялось добром, а могилы преступников вновь украшались благопристойными памятниками. Вот почему хочется, чтобы этот кадр повторялся бы снова и снова, пока среди нас не останется ни одного человека, посмевшего сказать, что «лес рубят — щепки летят» и что светлое здание будущего можно построить на крови безвинно загубленных людей.

«Покаяние» — это дорога, ведущая к Храму.

Хлоплянкина Т. По дороге, ведущей к правде // Московская правда. 1987. 4 февраля. 

Цит. по: Покаяние. М.: ВТПО «Киноцентр», 1988.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera