Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Свойства почвы
О крахе утопического сознания

...«Древо желания» Абуладзе привез в Москву в 1977-м. Картину, как тогда водилось, обсуждали на секретариате в Союзе кинематографистов. Не очень афишированно, конечно, но считалось, что она и есть тот подарок, который данная республика, как им всем надлежало, приготовила к 60-летию Октября. Едва начался разговор, как седовласый драматург — член секретариата, ни к кому конкретно не обращаясь, и почему-то негромко заявил, что произведение все же не отвечает столь почетному предназначению.

Ему тут же было отвечено, что в фильме девушка из крестьянской семьи выдана насильно замуж за богатого, а продолжает любить нищего и чистого сердцем пастуха. За это богачи и подстрекаемая ими толпа, чье сознание замутнено средневековыми предрассудками, девушку покарали: провезли с позором по деревне на осле, забросали камнями. Она погибла, был убит и ее возлюбленный. Типологический сюжет: неравный брак, невежество среды, погубленная любовь. Пробуждает ненависть к богатым и сочувствие к бедным. А что касается революционера, который выведен сельским сумасшедшим, то ведь сказано же в фильме — анархист. А что с такого возьмешь?

Абуладзе был по обыкновению внимателен и молчалив. Седина, высокий лоб, очки в серебряной оправе, безупречный европейский костюм — он походил то ли на профессора, то ли на дипломата, хранящего ровную учтивость и достоинство. Ничто не изменилось в его лице, когда ему принялись с жаром объяснять, что его фильм очень талантлив, что это трагифарс, действуют в нем образы-маски, народная жизнь представлена в бахтинской «карнавализированной» форме, что картина великолепно снята Ломером Ахвледиани, а звуковое решение, в особенности в сцене аутодафе, превосходит все, до сих пор достигнутое в нашем кино.

Примерно так же, только обстоятельнее, написали потом рецензенты, восхищаясь красочностью и обаянием персонажей, обнаруживая их фольклорные корни. А художник, создавший плакат к фильму, выразил эти идеи образно: на ветвях роскошного дерева он поместил симпатичных селян, а внизу — маленьких, злобно-суетливых «богачей», упорно перепиливающих ствол гигантской пилой.

Но не напрасно Абуладзе время от времени и без особых как будто причин говорил интервьюерам, что жестокость и жадное властолюбие — вовсе не обязательно свойство богачей. Что в первом его фильме (совместно с Ревазом Чхеидзе) «Лурджа Магданы» душевную черствость демонстрирует обыкновенный угольщик.

Вот и в «Древе желания» Цицикоре выделяется среди остальных вовсе не масштабами владений, а мерой своего влияния, умением подчинить себе людей. И на плакате к фильму художнику следовало поместить Цицикоре вовсе не у основания ствола, а на самой его верхушке: Цицикоре нет никакого резона губить и подтачивать древо желания: нетерпеливое мечтательство остальных как раз и позволило ему возвыситься и обрести власть.

«Древо желания» — фильм о трагедии утопического сознания. Его подзаголовок — «Картины из жизни дореволюционной грузинской деревни» — был, естественно, не откликом на юбилей Октября, но имел глубокий смысл. Замысел воплощен чрезвычайно конструктивно, утопия рассмотрена в разных ипостасях — в парных притчах, связанных в единый, общий сюжет.

Революционеру Иораму, обещающему завтра «очистительную бурю, которая принесет свободу, равенство и братство», контрастно сопутствует здесь тихий Элиоз, владелец курицы, которая, как он твердо верит, вот-вот снесет золотое яйцо и нищая его семья станет вмиг счастливой и богатой. Бредящему прошлым историку — равнодушный к нынешней пастве, заевшийся и похотливый священник. Умному и деятельному Цицикоре, «отцу и учителю», как его величают в деревне, — живущий в полусне здоровенный увалень, вылечить которого, по предсказаниям гадалки, может только хорошая затрещина. Мать дремотного богатыря-придурка просит Цицикоре дать ее сыну по шее, кланяется, заранее благодарит.

Цицикоре постоянно в заботах: учит нерадивого трудолюбию, а распущенную — сдержанности, хозяйским глазом примечая повсюду любой изъян и тут же обращая на него всеобщее внимание. В реальности его жизнь протекает среди односельчан, но в уме он озабочен уже всей страной, и самый этот масштаб, точнее мощь словесной демагогии, вызывает у остальных, простодушных, невольный трепет: к нему все относятся с почтением и даже страхом, ему покоряются, хотя никто главой общины его не назначал и не выбирал, он самовоздвигся, и его признали.

Конечно, Цицикоре — не Иорам и не Элиоз, но тоже по-своему мечтатель, он хотел бы улучшить «породу нации». Казнь Мариты продиктована высшими его соображениями: он уговорил родителей красавицы беднячки выдать ее замуж за богача не случайно. Объяснил, что такими спариваниями как раз и достигается появление новых, усовершенствованных потомков. Но Марита надежд не оправдала, высокой миссии не выполнила, мелко и заурядно привязавшись к ничтожному малому — пастуху. Естественно, она заслужила наказание, общине должен был быть преподан хороший урок.

Если грянет накликанная Иорамом буря, она не будет «очистительной»: ведь в финале с закрытого свинцовой тучей небосклона уже гремит гром под встревоженное воркование невидимого голубя и приближающиеся чьи-то разбойничьи удары. В этот именно момент простодушные птенцы патриархального гнезда, такие обаятельные в своих бедных, но очаровательных хижинах, легко доверяются примеру отца и учителя. И, мгновенно озлобившись, забрасывают камнями и грязью ту самую Мариту, чей светящийся кротостью и чистотою лик они сами же сравнивали с пресвятой Девой Марией. Ничто не мешает взрослым детям и добрым христианам без малейших сомнений нарушить заповедь «Не убий!».

Разнонаправленные, казалось бы, мечты и желания способны, оказывается, слиться во взрывчатую смесь, обратиться в ярость, гнев и убийство. Нетерпеливая вера в чудо и покорность «отцу и учителю» оказались решающими свойствами почвы.

Маматова Л. Истина в доме художника // Искусство кино. 1994. № 9.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera