Александр Куприн. Добрый волшебник

Удивительный город Париж. В нем все можно встретить, даже самое невероятное, самое неправдоподобное. Так, однажды я имел высокую честь разговаривать с абсолютным владыкою могучего негритянского племени. С полным спокойствием, мимоходом он сказал мне, что он, кстати, еще и наследственный бог своего народа. Согласитесь, видеть живого бога и непринужденно с ним беседовать — это не везде и не каждый раз приходится.

Так же вот, в Фонтене-су-Буа, в очень миленькой каменной хижине меня принял и кое-что мне показал из своего магического репертуара живой, настоящий волшебник В. А. Старевич.

Вот что удивительно в его демонстрациях: всех его героев и героинь можно видеть до волшебного превращения собственными глазами. Они валяются на столике, некоторые, составившие себе почетную, славную репутацию, мирно отдыхают в стеклянных витринах. На вид это причудливые куколки в вершок и менее ростом и притом совершенно, окончательно неодушевленные. Есть там лягушки, аисты, мухи, стрекозы, птицы, муравьи, феи, сильфиды, гномы, эльфы; водяные пучеглазые человечки, рыцари в шлемах и латах и страшные боевые кони; и еще великое множество сказочных персонажей.

В. А. Старевич терпеливо работает с ними в своей студии, с кадрика на кадрик видоизменяя их положение. Когда же — через много месяцев — пьеса готова и ее показывают на экране, то с удивлением видишь, как разрешилось вдруг колдовство, тяготевшее над уснувшими героями г.Старевича, и как они, внезапно пробудившись, зажили той таинственной чудной сказочной жизнью, которую мы в раннем детском возрасте так близко, так ярко знали, чувствовали у Перро и Андерсена и у Мамина-Сибиряка.

Уже многие фильмы Старевича обошли весь Старый и Новый Свет. Мы напомним [лишь] «Стрекозу и Муравья», «Королеву мотыльков», «Голос соловья», «Лягушек, требующих короля» и др.

«Лягушки, требующие короля» — особенно замечательная фильма. В ней есть легкий юмористический привкус пародии. Надо видеть лягушиный парламент со всеми преувеличенными политическими страстями и бурными выступлениями, чтобы понять всю прелесть этой шутки, остро понятной для взрослых и такой забавной для детей... Как уморителен главный делегат лягушонок, читающий бесконечно длинное приветствие новому монарху аисту, и с какой торжественной простотой аист спокойно, одним клевком заглатывает и оратора, и его тетрадь.

Теперешняя новая фильма совсем своеобразна и довольно сложна по постановке. Девочка, внучка часовщика, большая фантазерка, грезит о том, что часы — это вовсе не простой механизм, а целое особое царство, где у каждого часа свой рыцарь и есть высшее лицо — Следящий за Порядком. И девочка чудесным образом входит в этот мир ‹…› единственное человеческое существо во всех его фильмах; еще девочка, но уже со всеми признаками несомненного большого таланта, чувствующего одинаково глубоко и трогательное, и смешное.

Творчество г. Старевича удивляет, восхищает и заставляет задуматься. В самом деле: из всех трюков и волшебства, какими располагает теперь синема, чудеса Старевича более всего имеют под собою опоры и заслуги. Сказочное идет сказке. Но оно неуклюже и даже противно в обыденной комнатной жизни.
«Русское время», 24 июня 1928 года, Париж

Анатолий Вершховский. Ожившая сказка

Сейчас у всех на устах имя Старевича. В. Старевич — великолепный режиссер Ермольева в Москве, — проделав все этапы беженской жизни, начал осуществление захватившей его идеи здесь, во Франции, в условиях не только исключительных, но и героических.

А идея Старевича заключалась в том, чтобы воплотить сказку в действительность, в создании живых артистов из папье-маше, в претворении сна в жизнь.

Все это громкие слова, и обо всем этом трудно было бы говорить и писать, если бы мне не пришлось как-то съездить к В. Старевичу в Фонтене-су-Буа под Парижем. Здесь на небольшой вилле я встретил гостеприимного хозяина и познакомился с его замыслами и работой.

Ателье В. Старевича находится в небольшой квадратной комнате. На столе — крошечные инструменты для кропотливой работы. В нескольких ящиках у окна «живут» сотни артисток и артистов его труппы. Принцессы и принцы, журавли, драконы, китайцы, всадники, лягушки, люди всех рас и звери всех времен, серебряные сказочные деревья в вершок величиной, с трепещущими от вашего дыхания лепестками — вот они, участники великолепных картин В. Старевича. Маленькие человечки ловко-ловко двигают руками и ногами, острой булавкой режиссер меняет направление их взгляда, открывает рот для немого крика, показывает крошечный язык.

В. Старевич не только режиссер, не только ваятель, художник и неистощимый фантазер. Он — все. Он — начало и конец своего удивительного дела... На обыкновенном столе высятся горы в четверть аршина. У подножия горных массивов — озеро в блюдечко величиной. Драконы сходят к водопою...

Снимается только одна неподвижная сцена. Затем кудесник передвигает свой «мертвый инвентарь» на одну десятую часть движения и снова снимает. Кропотливая работа, требующая совершенного по точности взгляда, верной руки и невероятного терпения, продолжается день за днем. Проходят месяцы, и фильм готов.

Большой фильм в несколько частей. Перед вами на экране творится чудо. Воскресшие драконы творят суд и расправу. Играют птицы, рушатся горы, свирепый китайский палач, сошедший со страшных китайских картинок на папирусе, рубит головы своим жертвам. Обезглавленные китайцы устилают своими телами улицу. Льется кровь. А ночью, когда огненный шар прячется за горы, трупы оживают и, прилаживая обратно отрубленные головы, в суматохе путают их... Драма и комедия, пафос и юмор тесно переплетены в каждом фильме режиссера, а его сценарии признаны сейчас исключительными по оригинальности и красоте общего плана. В результате этой совершенно непостижимой, граничащей с волшебством работы В. Старевич выпустил ряд фильмов — «В лапах паука», «Свадьба Бабиласа», «Лягушки, требующие короля», «Маленькая уличная певица», «Два Купидона», «Глаза дракона», «Мышь городская и мышь полевая» и, наконец, наделавшая много шума картина «Голос соловья».

В настоящее время В. Старевич работает над фильмом «Королева мотыльков». В этой картине, как и в прошлых, большая роль отведена маленькой талантливой дочери режиссера артистке Нине Старевич.

Возвращаюсь к «Голосу соловья», утвердившему за В. Старевичем мировую известность и создавшему новую эпоху в области кинематографии. В Америке «Голос соловья» вызвал сенсацию, в результате которой этот фильм удостоился Золотой медали Ризенфельда. Медаль была присуждена единогласно всеми членами комитета, давшими самые восторженные отзывы о картине в ряде американских газет. Из всех центров американской кинематографии стали поступать поздравления, и даже могучий Лос-Анджелес — мозг и душа американского кино — объявил этот фильм исключительным по замыслу и реализации.

Любопытно содержание сценария этого фильма, в основу которого положена сказка о том, как соловей в благодарность за добрый поступок подарил ребенку свой голос до захода солнца. Вот почему соловей не поет днем...

По поводу этого фильма крупная филадельфийская газета «Рекорд» пишет следующее: «Голос соловья» не обыденная картина. Это инцидент в программе. Эта вещь дает нам правильное представление о том, какой должна быть фильма для детей. К ее постановке приложено много поэтического художества, редко встречающегося в студиях, где производятся картины, служащие нашими ежедневными развлечениями. Наполовину — сказка, наполовину — действительность, эта фильма трактует трагедию из птичьего мира и дает урок маленьким легкомысленным людям, которые слишком часто остаются безответственными за свои жестокости. Пафос этой фильмы всегда идет рука об руку с юмором, которого, как ни странно, столь много в этой трагедии. Картина взывает одинаково к взрослым и детям«.

Много работы, усилий ума и природного таланта вложено В. Старевичем в осуществление захватившей его идеи, и, конечно, Золотая медаль Ризенфельда не остановит его в дальнейшей неуклонной работе, за которой мы будем следить с радостью и гордостью.
«Русское время», 1 января 1926 года, Париж

Цит. по: Старевич в воспоминаниях // Искусство кино. 1999. № 12.