Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Среди сценариев, которые ставятся и готовятся к постановке на Одесской студии, произведение писателя Л. Жуховицкого и режиссера К. Муратовой выделяется личным авторским отношением к теме, глубоким психологизмом. Сценарий называется (думается, не совсем удачно) «Короткие встречи».
Основных героев в картине будет трое: Валентина Ивановна, Надя и Максим — человек, которого любят обе эти женщины. По форме на первый взгляд традиционный любовный треугольник. Но в данном случае очень современные характеры героев ломают традиционные рамки, характеры и взаимоотношения их слишком сложны, чтобы вместиться в «треугольные формы».
Валентина Ивановна — уже немолодая женщина, работает в небольшом городке заместителем председателя райисполкома. Умница, энергичная, сердечная, она по душевному складу, по призванию общественница. Вечно в хлопотах, в заседаниях, в докладах, в чужих, будто своих, заботах. Жить так — постоянно чувствуя ответственность за все, что вокруг происходит, постоянно в спешке, в круговороте людей, — трудно.
Человек, которого полюбила Валентина Ивановна, — полная ей противоположность. У Максима легкий, вольный характер. Любые узы — служебные, семейные — ему в тягость. Благо, профессия у Максима, как говорит Валентина Ивановна, цыганская — геолог. Быть им вместе — значит неминуемо пытаться изменить друг друга. Взрослым, сложившимся людям это очень трудно.
И, наконец, Надя. Девушка из деревни, потянувшаяся в город.
— Надя как глина сырая,— рассказывает о ней режиссер фильма Кира Муратова.— Она порывистая, беззаветная. Эмоциональный порыв толкнул ее к Максиму, случайно попавшемуся на пути. Потом она встретилась с Валентиной Ивановной и рядом с этой незаурядной женщиной по-настоящему поняла себя, свое место в жизни.
Второстепенные героини картины — женщины, с которыми встречается Валентина Ивановна, — много говорят о замужестве, о семейных удачах, неурядицах и т. п. Однако режиссер К. Муратова ни в коем случае не стремится, чтобы «женская тема» вышла в картине на первый план. Не мелодраматическая проблема «женского устройства в жизни» интересует ее в этом фильме. Ведь полнота счастья Валентины Ивановны измеряется иными единицами.
Колесникова Н. Совсем не женская тема // Советский экран. 1966. № 21.