Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Каммершпиле Муратовой
Фильм в контексте истории советского кино

Еще более решительный шаг «в глубь» частной жизни режиссер совершает в следующей своей картине, создав, быть может, самый камерный фильм советского кино. «Долгие проводы» смотрелись в начале 70-х как полная альтернатива «ментальности» и эстетике нашего кино, как настоящее путешествие на его окраину. Ни обычных стандартных проблем и конфликтов, ни тем более их легких банальных решений — все заканчивается лишь одним многоточием... Перед нами просто небольшая семейная драма, совершенно вырванная из Большой жизни и Истории и рассмотренная словно в микроскоп. В «Долгих проводах», где фиговый листок социальности решительно отброшен и даже скомпрометирован (воспитание трудной девочки-подростки трудовым коллективом заканчивается ничем, а помощь сослуживцев героине в ее семейной драме сведена к нулю). Эти традиционные сюжеты нашего кино в фильме Муратовой подверглись полной аннигиляции. Героиня картины полностью погружена в свои переживания, а в эстетике фильма торжествуют микроскопический взгляд и камерный стиль, которые оказались важнейшими достижениями режиссера и подлинными знаками ее видения мира и соответствующей ему эстетике. А эта эстетика начинается уже с названий ее картин. В контексте таких традиционных названий, как «Великий гражданин», «Большая жизнь», «Наш честный хлеб» и т. д. они вызывающе, диссонансом звучат как совсем другая камерно-минорная мелодия. Провинциальна, маргинальна и внешняя форма ее картин: обычный формат, черно-белый цвет, небольшие, короткие, как бы «любительские» титры. Это особенно резко бросалось в глаза тогда, когда в нашем кинематографе происходило возрождение «большого стиля» со всеми его эффектами (цвет, широкий или широкоформатный экран, длинные титры и т. п.). «Наивно-провинциальная» и камерная муратовская символика (‹…› цветы и девушки в оранжерее, молодые женщины с младенцами, погибшая чайка на берегу, свободная бескрайность моря, бегущие по полю с цветами девочки, пантомима, снятие парика в «Проводах») также противостоит символике Большого стиля и вообще традиционной символике советского кино. Точно соответствует муратовскому камерному стилю и доминирование ‹…› крупных и среднекрупных планов, наличие целой вереницы «портретов» и «натюрмортов» в обоих фильмах. 

Муратовским «каммершпиле» вполне соответствует и особая камерная организация пространства, когда режиссер безо всяких опосредующих планов переносит нас из одного замкнутого пространства в другое, не давая нам увидеть окрестности окружающей Большой жизни и в то же время замыкая героев не только в реальном пространстве, но и пространстве их личных внутренних переживаний. Пространство другой Большой жизни лишь иногда появляется на горизонте их существования в виде воспоминаний, кадров моря, слайдов, изображающих другой мир, присланных сыну отцом из археологической экспедиции, но нам никогда не удастся увидеть со стороны, где живут и работают героини «Встреч» и «Проводов».

Хотя муратовские драмы и выключены из Большого мира, они все же развиваются не только в камерном пространстве, но и на фоне жизни, правда, другой — повседневной и, я бы сказал, маргинальной. И хотя этот блестяще сделанный натуралистический фон и не участвует в драмах главных героев, он все-таки, так или иначе, «играет» на них, или, лучше сказать, косвенно присутствует в них. Так, счастливые молодые мамаши из оранжереи, девочки, радостно бегущие с цветами по полю исполняют контрастный аккомпанемент к драме между матерью и сыном в картине «Долгие проводы». Но главную роль ‹…› играет «печальный» натуралистический фон, придающий ‹…› еще большую достоверность. Он составлен из «портретов» несчастливых стариков, которые как бы удваивают несчастливый удел героинь «Встреч» и «Проводов». 

‹…› ...особенно выразительно этот «печальный» старческий аккомпанемент звучит в «Долгих проводах»: сторож на даче, «вангоговский» старик в трамвае и, наконец, блистательный по своему типажу полуслепой старик на почте, попросивший написать героиню письмо своим детям, забывшим его где-то на строительстве далекого нового большого города (типичная муратовская позиция: где-то там — Большая счастливая жизнь, а здесь прозябание одиноких людей). Все эти многочисленные персонажи фона (а многие из них исполнены непрофессионалами) не только чрезвычайно выразительны (их судьба написана на их лицах, вписана в их фигуры, позы и жесты), но настолько естественны и натуральны, что кажутся «случайно забежавшими на экран из самой жизни», той самой повседневной, частной, «мещанской» жизни, которая для нашего кино ‹…› была всегда второстепенной, маргинальной. И когда в последнем кадре «Долгих проводов» после долгой символической пантомимы и «лермонтовской» песни о парусе, героиня, плача и смеясь одновременно, срывает с себя парик, а ее раскаявшийся сын скидывает с себя «маску цинизма», то обнажаются их чувства и их подлинные отношения, и они становятся после долгой «игры» подобны тем естественным персонажам фона, выбежавшим из жизни на экран.... В этот момент условные рамки кинодрамы как бы разрушаются и сама жизнь со всеми ее нелепостями и нелогичностями, горестями и «нечаянными радостями» как бы выливается с экрана в зал, на нас... Официальный кинематограф Больших идей, Большой истории и Большой жизни превращается в камерной дилогии Муратовой в «синематограф» сугубо частной, личной жизни...

Семерчук В. «Смена вех» на исходе оттепели // Кинематограф оттепели. Книга вторая. М.: Материк, 2002.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera