К. Муратова. «Долгие проводы» были закрыты таинственно, загадочно, я сама многого не знаю. Сначала были самые разные суждения, нарекания, но затем, во многом благодаря усилиям С. А. Герасимова, фильм приняли, причем без всяких купюр. На фильм была выдана вся соответствующая документация. После этого прошло дней десять, я уже точно не помню, и вдруг: «Верните все акты — фильм не принят». Почему, выяснить так и не удалось. Когда я потом спрашивала у Герасимова, он мне отвечал: «Ну, мать, ты задаешь сакраментальные вопросы...»

И дальше покатился настоящий снежный ком, началась фантастическая свистопляска, мне стали приклеивать буржуазные влияния, и то, что герои не веселые, и танцуют как-то не так... На студии пошли партсобрания, и на каждом фильм «прорабатывался». Выясняли, как такой порочный фильм был снят, кто виноват, кто допустил. Это надолго прервало мою режиссерскую судьбу. Меня тогда первый раз дисквалифицировали.

***

Здесь хотелось бы избежать анонимности. Поэтому приводим цитату из «Справки», подписанной С. Д. Безклубенко — в ту пору он был министром культуры Украины, а теперь заведует отделом кино НИИ искусствоведения, фольклора и этнографии имени М. Ф. Рыльского. «Кира Муратова ‹…› отсняла этот сюжет так, что фильм получился очень мрачный. Подбором актеров, их типажей, изображением антуража, специальными шумовыми и световыми эффектами, а также музыкой режиссер воссоздала атмосферу житейской неустроенности „маленького человека“, ее „одиночество“, ее „драму“... Это несоциалистический, мещанский реализм».

Божович В. Рентгеноскопия души // Искусство кино. 1987. № 9.