Любовь Аркус

«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.

Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.

Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.

«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».

Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.

Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».

Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.

Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Комитет контролировал каждый шаг
Об утверждении сценария и цензуре

Вероятно, мало кто знает, что первая попытка экранизировать повесть Василя Быкова «Сотников» была предпринята еще в 1972 году, за три года до того, как это попыталась сделать Лариса Шепитько. Тем более в тени остались имена дальновидных товарищей, сумевших тогда своевременно предупредить сомнительную затею.

Сценарий по своей повести поначалу написал сам Василь Быков. Оценить его по линии ГСРК были уполномочены два постоянных эксперта — режиссер Лев Арнштам и киновед Ростислав Юренев.

Первый поддержал идею постановки «Сотникова» решительно и безоговорочно. Мне уже приходилось писать, что в пестрой и разномастной стае — «ценителей прекрасного» из ГСРК Анрштам последовательно твердо и квалифицированно исполнял роль ангела-хранителя всего истинно живого, талантливого и интересного. Не изменил он этому амплуа и при оценке быковского сценария.

Юренев оценил его по-иному:

Отзыв на сценарий Василя Быкова «Сотников» («Двое в ночи»)

‹…› Сценарий «Сотников» написан хорошо — ясно, зримо, экономно. Сюжет, характеры, атмосфера, мысль — все выражено отчетливо, сильно.

Однако, как мне ни печально, я не могу рекомендовать к постановке эту бесспорно талантливую и честную вещь. Я бы не хотел видеть на экране такой фильм — все в нем мрачно, безысходно, безнадежно ‹…›

В сценарии — все гибельно. Гибельна честная и мужественная прямолинейность Сотникова. Гибельно самоотверженное принятие на себя миссии старосты — стариком Петром.

Гибельно бабье, пассивное, но человеческое поведение Демчихи. Гибельна и борьба за жизнь — кто бы и как бы ни боролся: и жалкие детские попытки спастись еврейской девочки и хитроумные расчеты сильного, жизнеспособного Рыбака ‹…›

По получении столь контрастных отзывов начальство в Малом Гнездниковском могло повести себя и так, и эдак. Прикрывшись отзывом Арнштама, можно было рискнуть и продолжить работу. Можно было расширить число рецензентов с тем, чтобы еще укрепить ряды поддерживающих.

Но убойная эпистолия Юренева похоронила все прочие варианты привычных игрищ и забав. Работа над сценарием была прекращена в мгновение ока и, как казалось, навсегда. По крайней мере, когда Лариса Шепитько появилась в Комитете с предложением сделать фильм по «Сотникову», на нее посмотрели, как на сумасшедшую.

Сохранилось свидетельство А. Гребнева: «Я помню, как-то встретил в Госкино Ларису Шепитько, которая уже просидела несколько часов у дверей какого-то кабинета в ожидании приема у его хозяина. Я посмотрел большой фильм, набегался тоже по кабинетам, возвращаюсь, а Лариса все так же сидит и ждет. Я не выдержал, спрашиваю: «Из-за чего ты тут так долго сидишь?» — «Толя, я хочу ставить то, что я хочу. А для этого надо вот так сидеть и ждать...»

Так она пробивала свое «Восхожсдение». И пробила в конце концов.

С утверждением сценария между тем битвы не закончились. Судя по всему, работа группы была поставлена на особый контроль. Комитет рассматривал и утверждал актерские пробы, отслеживал и контролировал каждый шаг. Атмосфера была накалена до такой степени, что, когда я появился в группе, чтобы написать репортаж о съемках, был воспринят как очередной шпион. Группа работала с ощущением, что «полки» не избежать.

Весь этот наворот жутких страстей был вызван не только характером повести Василя Быкова, самой по себе «крамольной» и «опасной», но и особой, поистине просто шокирующей трактовкой ее, предложенной режиссером. Ведь ужасные слухи о том, что Шепитько превращает «партизанскую повесть в религиозную притчу с мистическим оттенком», перестали быть слухами, как только поступила первая партия отснятого материала. Да и сама Шепитько не думала скрывать «библейскую» трактовку. Вот именно на этом пунктике и возникал, не мог не возникнуть наибольший цензурный напряг.

Крамола заключалась в том, что история, которая рассказывалась в фильме, поведение и поступки его героев, рассматривались и оценивались не в категориях устава воинской службы или устава КПСС, а по законам поистине божественным и вечным.

С образом этого героя выходила главная закавыка. В заключении Объединения об этом сказано как бы вскользь, достаточно нежно и осторожненько: «С самого начала на Сотникове лежит печать избранности, некой святости и отрешенности ‹…›».

Формулировка общемосфильмовского заключения уже покруче: «Трактовка роли главного положительного героя — Сотникова — создает сейчас представления о нем как о пассивной жертве, с самого начала обреченном на гибель. Более того, изобразительное решение этого образа вызывает некие библейские ассоциации, совершенно чуждые фильму и самому Сотникову — командиру Красной Армии, коммунисту. Подобные кадры и планы необходимо из фильма исключить».

И пошло, понеслось: «...в сцене, где ночью лежит раненый, замерзающий Сотников, нужно убрать торжественную религиозную музыку... Нужно исключить разговоры о том, что Портнов до войны занимался атеистической пропагандой. Здесь получается, некоторое нежелательное противопоставление. Занимавшийся атеистической пропагандой Портнов — изменник Родины, садист, а верящий в бога староста, останавливающий отчаявшуюся Демчиху от предательства “божьим словом”, — стойкий советский патриот. Словом, получилось совсем неуместное противопоставление атеизма и религии в пользу последней».

Казалось, все шло к дикому скандалу, к «полке». И вдруг неожиданное включение фильма в программу очередного Всесоюзного кинофестиваля, гран-при, полный триумф. Следом — Западный Берлин, опять приз.

Я не исключаю вмешательства сил небесных, воздавших должное автору фильма. На грешной же земле Шепитько явно помогли товарищи-начальники, в последнюю минуту успевшие сообразить, что выгоднее, зажмурившись, выдать ревизионистский фильм за шедевр соцреализма, чем предавать его анафеме и заодно выпороть прежде всего самих себя.

Фомин В. // Экран и сцена. 1995. № 20. 25 мая.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera