Первый месяц съемок Майя вспоминает сейчас, как беспросветное мучение. Она была подавлена свалившейся на нее ответственностью за картину. Привыкшая к темпу и метражу эпизода, актриса торопилась в каждой сцене «выдать» сразу все, на что способна. А картина только начиналась! По затрате духовной, да и просто физической энергии она стоила всех эпизодов, сыгранных Майей за десять лет работы в кино.

Булгакова выходила на съемочную площадку в страшном напряжении, оглядывалась после каждого плана — а что сказал помреж, а что думают осветители?.. Отношения с группой были сложные. Гример отказывался гримировать актрису, оператор не хотел ее снимать. Трудное лицо: скулы, лоб круглый, глаза «завалены», нос далек от классических пропорций... Художник по костюмам так и не смог предложить ничего интересного. Пришлось всю картину проходить в одном костюме — «стандарт, 48» (кстати, в этом оказалась своя точность).

Лишь через месяц работы все пришло в какую-то относительную норму.

— Что вы считаете для себя главным в образе героини? Вы относитесь к ней с жалостью, осуждаете ее, оправдываете, любите без всяких оговорок?

— Не жалею, не осуждаю и не оправдываю. Принимаю такой, какая есть. Петрухина — объективность. Вот такой ее сложили жизнь и время. У нее своя правда, у дочери — своя. А правы обе... Главное для меня во всей работе — это то, чего мы добивались в полном согласии с режиссером, — необходимость гармоничной жизни. Несправедлива по отношению к человеку любая ущербность. Занимаешься не своим делом, не можешь создать нормальную семью, цепляешься за когда-то усвоенные нормы общежития, закрываешь глаза на живое течение жизни. Постепенно теряешь себя... А человек рожден для полного, гармоничного, разнообразного существования. Отсутствие в судьбе моей героини естественности, гармонии — вот для меня главное, человечески важное содержание роли.

Левшина И. От эпизодов — к роли [Творческий портрет М. Булгаковой] // Искусство кино. 1966. № 11.