На счету Александра Зельдовича пока что всего две короткометражные ленты.
Обе экранизации: «Мальва» по Горькому и «Воительница» по Лескову. И обе снискали награды: первая — премию киноклубов в 1985 году на фестивале дебютов в Свердловске, вторая на фестивале студенческих и дебютных фильмов «Амирани-86» в Грузии, премию за оригинальную экранизацию. Отдельным призом была отмечена работа художника Льва Евзовича. Ну, и то, что премией были отмечены также и Высшие режиссерские курсы за лучшую подготовку выпускников, нельзя хотя бы отчасти не отнести на счет успеха Зельдовича, не уронившего своим дипломом репутацию воспитавшей его школы и мастерской Митты, из которой он вышел.
Надо думать, для режиссуры, профессиональную готовность к которой уже доказал Зельдович, нелишними оказались и годы его учебы в... МГУ на психологическом факультете, и годы работы в клинике медицинским психологом, где сама практика групповой терапии заставляла осваивать методы, в чем-то близкие режиссуре.
От профессии психолога в работах Зельдовича — тонкость и точность разработки характеров, небоязнь рассматривать их многопланово, в проявлениях контрастных, неожиданных, сложных. Оттого так интересны работы снимающихся у него актеров — и молодых, как игравшая Мальву Елена Майорова, и опытных, как Светлана Крючкова. Ее «воительница» Домна Платоновна — одно из самых глубоких, мудрых кинематографических воплощений артистки.
Трудно однозначно определить наше отношение к героям Зельдовича. Жажда свободы, которой так притягателен характер Мальвы, в равной мере и отталкивает. Да, свобода эта — вызов униженности и рабству, столь обычным для судьбы женщины ее слоя, ее времени. Но это же и свобода от любви, привязанностей, от любого рода обязательств — и семейных, и моральных, от заботы о завтрашнем дне и от тех, кто хотел бы, кто мог бы быть рядом. Но она и не ровня циничному и озлобленному босяку Сережке, бывшему угличскому мещанину, мастерски точно сыгранному Алексеем Жарковым. У него к людям лишь гадливость и злорадное любопытство, у нее — ненависть и любовь, беспощадность и жалость.
Та же конфликтная сложность и в образе Домны Платоновны. И в ней доброта и жестокость, способность к великодушию, преданной любви и к вполне земному корыстному расчету. Бедной девушке Ликаниде, поселившейся у нее, она искренне готова помочь. Но как? Найти толстосума, который, не скупясь, оплатил бы ее тело... У Домны странная роль — и палача, и жертвы, и мучительницы, и страдалицы, и злобной фурии, и ангела всепрощения.
Очень точно и четко выстроена изобразительная партитура этой картины. Вся она решена в черно-белой гамме. Лишь изредка, в отдельных кадриках вспыхивает цвет. Алые розочки, алые сердечки, пронзенные стрелами, — кадры-виньетки, словно бы сошедшие с базарной открытки, мещанский идеал, воплотивший представления героини о прекрасном.
И только самый последний кадр фильма будет целиком цветным. Кадр кладбища, на которое следом за размахивающим кадилом попом прикатят гроб с телом Домны Платоновны. И где-то сбоку на земле будет лежать большой венок с теми самыми красными розочками, о которых так мечталось ей в жизни. Цвет этот лишний раз напомнит, как скудна, как бедна радостью была эта жизнь, какой незавидный удел выпал этой щедрой, от бога одаренной натуре.
Кинематограф искусство требовательное и точное, не признающее и не прощающее пустот, приблизительности, нерешенности любого из множества компонентов, слагающих целое. Режиссер узнается по считанным экранным минутам, иногда — по одному кадру. Вот почему с уверенностью пишу о Зельдовиче не просто как о многообещающем кинематографисте, но как о художнике, о человеке, уже владеющем профессией. Это узнается по решению и цвета, и звука (как насыщенна, красноречива фонограмма «Мальвы», наполненная шелестом волн, скрипом песка и гальки, криком чаек), по глубине и серьезности работы с актером, по неожиданности и осмысленности монтажных стыков, по продуманности драматургической композиции.
Сейчас Зельдович накануне первой полнометражной постановки. Думает о видеофильме-опере Эдисона Денисова «Пена дней», написанной по роману французского писателя Бориса Виана, являющему собой как бы осовремененную версию Тристана и Изольды.
В мосфильмовских планах значится его постановка по сценарию Павла Финна «Вольная городская жизнь». Он рассказывает о поколении «шестидесятников» и охватывает большой двадцатилетний период жизни героев. А пока время ожидания сценария, время размышлений. Очень важное в режиссерской профессии время...
Липков А. Александр Зельдович: время размышлений // Советский экран. 1987. № 10.