Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Победа и поражение
Образ Вероники как незарастающая рана
«Летят журавли». Реж. Михаил Калатозов. 1957

Совершить переворот в представлениях современников о назначении человека и правах личности, возвестить наступление новой эпохи, воплотить вживе то, что только еще предчувствуется, превратить осуждаемый и отрицаемый «тип» в предмет изумленного сопереживания и восхищения — великое чудо искусства, истинное и редкое откровение. Татьяне Самойловой суждено было свершить и явить собой такое откровение, воплотить на экране новую меру человеческого. Это произошло, когда в кинематографическую реальность 50-х годов — выверенную, уравновешенную системой стереотипов, населенную хорошо управляемыми, легко перевоспитуемыми в духе социалистических идеалов людьми, — ледоколом вошел фильм «Летят журавли».

Явление Татьяны Самойловой в роли Вероники стало сигналом к пробуждению, к выходу из жесткого самоподчинения человека затвердевшим правилам социального этикета и моральным установкам, превратившимся в привычное ханжество. Это был вызов искусства действительности. Встреча с героиней Татьяны Самойловой оказалась небезопасным испытанием, ибо происходила один на один: Она и Ты, зритель. Именно Ты, зритель, был призван стать судьей ее судьбы и, в равной степени, судьей судьбы собственной. Мало кто осознал, но многие почувствовали, что от предложенного выбора — принять или отвергнуть Веронику — зависит не более и не менее, как твое миропонимание, и что этот выбор имеет прямое касательство к будущему страны.

В героине Татьяны Самойловой все было неожиданно: несообразное стандарту красоты лицо с раскосыми глазами, непринужденная легкость и грация полноватой фигуры, неординарные реакции неотразимая живость чувствований и страстей. Рожденная быть счастливой, мечтать о творчестве, искать и находить радость понимания — такою выглядела Вероника с первых же кадров фильма. И судьба подарила ей в короткие летние дни и часы, казалось бы, все — радость быть вместе, взаимную любовь, — но и отомстила за готовность к счастью, с приходом войны отняв любимого, родителей, дом, а затем повела через страх и отчаяние изломанными дорогами ошибок, отступничества, потерянности. Не столько измена любимому, не столько суд других, сколько цена потерн себя была заявлена как центральная проблема. Найти себе безопасную оболочку, сжаться, казнить себя, страдать? — выбор делала сама личность. Жизнь может быть искалечена, переломана трагическими событиями, но чувство свое Вероника будет защищать до конца. Сосредоточенность на неутихающей внутренней боли, вживание в глубину своего горя в окружении народной трагедии могли показаться зрителю почти кощунственными, но сполна были оправданы как образ предчувствия: речь шла, в последнем счете, о праве прожить свою жизнь — пусть несчастную, ограбленную, разоренную, но свою. Об этом не дано было задумываться людям целых поколений, принявших требование всеобщего, тотального гражданского долга.

Ожидание — придет письмо, надо только успеть досчитать до нужного числа... Услышать известие о гибели Бориса — и не поверить... Встретить поезд — и узнать правду... Эти состояния, а вернее, это состояние Вероники заключало в себе невероятную гамму красок, бездонную глубину и магнетическую мощь. Кинематограф той поры не знал такой экстатичности переживаний, такой силы психологического письма. И зрители той поры не знали — еще не знали, — что можно полюбить такую героиню, перевернувшую веру поколений в незыблемость безгрешности.

Образ Вероники отпечатался в сознании как незарастающая рана. О ней спорили до бешенства, ее осуждали, ею восхищались, ее опровергали. Но ровесницы и младшие современницы Татьяны Самойловой уже примеряли на себя ее черный свитер, уже подводили глаза, внутри себя искали сходства с ней. Осознавали ли они, что появление Вероники было вторжением чистого воздуха для всех, что уже и в общественное сознание входил особый строй нравственных чувствований?

Режиссер Михаил Калатозов, открывший Самойлову вопреки сопротивлению всех, кто сомневался в безупречности выбора (среди них был и сценарист фильма Виктор Розов), приведший ее к триумфу и международному признанию, — словно бы заранее догадывался о преждевременности появления такой актрисы и такого экранного образа. Но в «Журавлях» он верил в катарсис, в способность Вероники спуститься с экрана в зал и быть понятой, принятой, прощенной, — верил, что продолжится жизнь открытого им образа в сознании кинематографа и общества.

Шилова И. Победа и поражение // Киноведческие записки. 1993. № 17.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera