Передо мною лежит письмо. На пожелтевшем от времени листке бумаги в верхнем углу — надпись выцветшими чернилами: «Г. Тырнов. На болгарской земле в Турции. 9 июля 1877 г. Полевой штаб русской действующей армии».

Это одно из писем моего отца к моей матери, в то время еще его невесте. Отец мой провел всю кампанию 1877–1878 годов, пройдя под начальством генерала М. Д. Скобелева весь боевой путь освободительной русской армии от Систовской переправы через Дунай до памятного по заключенному миру маленького городка на берегу Мраморного моря — Сан-Стефано.

С раннего детства мое воображение было захвачено рассказами и воспоминаниями о различных эпизодах этой героической эпопеи, о тяжкой, длительной, стоившей жизни десяткам тысяч русских воинов осаде Плевны, о беспримерной, самоотверженной защите Орлова Гнезда, Шипки русскими солдатами и болгарскими ополченцами, своею кровью спаявшими навсегда нерушимый союз двух братских народов, о невыносимых страданиях болгарского народа под жестоким игом османов, о славной, героической и неравной борьбе болгарских патриотов за свободу и независимость своего Отечества, о навсегда оставшихся в памяти русских воинов бесконечно волнующих, восторженных встречах русской армии освобожденным от пятивекового рабства болгарским населением.

Вот почему легко себе представить, с какой радостью и внутренним волнением я откликнулся на предложение руководства советской кинематографии осуществить постановку фильма об освобождении Болгарии от турецкой неволи.

Надо сказать, что еще в 1945 году, в конце Великой Отечественной войны против фашизма, мысль о создании такой картины уже возникла у меня и моего постоянного творческого соратника Г. Н. Васильева, и только его неожиданная смерть помешала тогда ее осуществлению, хотя нами была уже проделана большая подготовительная работа по сбору материалов и изучению событий на местах исторических действий в Болгарии.

Это последнее обстоятельство очень облегчило мне и писателю Аркадию Первенцеву нашу совместную работу над планом будущего сценария.

Весь 1952 год я провел в Народной Республике Болгарии в качестве советника по вопросам художественной кинематографии при руководстве болгарской кинематографии. Это позволило мне детально и достаточно полно ознакомиться со всеми сторонами жизни, быта, истории, культуры и искусства болгарского народа. С благодарностью вспоминаю я теперь многочисленных руководителей и сотрудников различных болгарских государственных и общественных организаций, так охотно и дружески помогавших мне в этой работе и снабжавших редкими историческими архивами, иконографическими и литературными материалами.

К началу 1953 года я был вполне подготовлен к постановке картины.

Состоявшееся к этому времени соглашение между Правительствами СССР и Народной Республики Болгарии предусматривало совместное осуществление постановки Ленинградской киностудией «Ленфильм» и Софийской студией художественных фильмов. Основные натурные съемки предполагалось осуществить на территории Болгарии, основные павильонные съемки — в СССР.

В составе организованного постановочного коллектива на всех ступенях производственной лестницы совместно работали советские и болгарские кинематографисты. Это открывало широкие возможности для живого обмена творческим, техническим и организационным опытом и обеспечивало правильное решение национальной характеристики будущей картины.

В марте 1953 года в Софию прибыла советская часть постановочного коллектива и начались работы по производству фильма.

Но ведь помимо выполнения чисто военных задач каждому участнику съемок, бойцу и командиру, приходилось еще быть и артистом.

Надо было понять и суметь передать состояние и чувства своих далеких прообразов. Надо было правдиво изобразить поведение идущего в атаку или самоотверженно отбивающегося от превосходящего по силам противника русского солдата или болгарского ополченца, «сыграть» падение смертельно раненного воина или горячий азарт ворвавшегося в неприятельский редут бойца.

Здесь нам на помощь приходили многочисленные в болгарской армии активисты кружков художественной самодеятельности, которые под руководством моих ближайших помощников — режиссеров А. Апсолона, П. Боголюбова, Я. Янкова и их ассистентов, — разбив на группы всех участников массовки, добросовестно и терпеливо обучали их трудному актерскому ремеслу.

К этой работе были привлечены также и наши профессиональные артисты, исполнители ведущих ролей картины, усердно репетировавшие с армейцами отдельные игровые эпизоды боя.

И надо было видеть, с каким увлечением бойцы входили в образ. Не раз во время съемок у меня сжималось сердце из боязни, чтобы разгоряченные «артисты» в своем игровом азарте не нанесли друг другу настоящих увечий. Но самодисциплина бойцов оказалась на высоте. Большую роль сыграли участвовавшие в съемках армейские физкультурники. На их долю выпало исполнение самых сложных, требующих спортивной тренировки и физической ловкости заданий. Под руководством инструкторов физкультуры габровского Института физической культуры они разыграли бешеные рукопашные схватки, прыжки через рвы и препятствия па отвесных горных склонах, стремительные атаки со штурмовыми лестницами и опасные падения со скал и неприступных укреплений, имитировали штыковой бой и сабельную рубку и так далее.

Всей этой работой непосредственно руководил советский мастер спорта и киноартист К. Старостин, исполняющий в картине роль майора Горталова.

Очень часто исполнение игровых заданий требовало от участников подлинной отваги и мужества. Массово проявлявшиеся при этом превосходные боевые и морально-волевые качества бойцов неизменно вызывали наше общее восхищение.

Ярко раскрывалась в актерской работе бойцов и врожденная талантливость болгарского народа, сказавшаяся в замечательных народных играх, танцах, чудесных песнях и в музыкальном творчестве.

Съемки массово-батальных сцен происходили в сложных и трудных условиях.

Мы стремились проводить съемки в соответствующее историческим событиям время года. Приходилось работать в тяжелой метеорологической обстановке. Палящая, свыше сорока градусов жара во время съемок на Дунае, леденящий холод на съемках форсирования Балкан, туманы и сбивающие с ног ветры на Шипке, неожиданно налетающие снежные метели и проливные дожди — через все это пришлось вместе с нами пройти всем участникам — бойцам и командирам снимавшихся подразделений. Трудно переоценить терпеливость и выносливость болгарских пехотинцев, часами простаивавших в открытом поле на ледяном ветру, отвагу и выдержку кавалеристов, взбиравшихся со своими конями в поводу на неприступные горные тропы, мастерских водителей танков и боевых машин, проходивших по балканским кручам, и жизнерадостных, неутомимых моряков на Дунае.

Ежедневно с шести часов утра до захода солнца все были на своем посту. Преодолевая трудности, борясь с превратностями природы, общими усилиями вырывали мы у нее кадр за кадром будущей картины.

Съемка каждого кадра батальной сцены требует напряженного труда в течение многих часов. Надо разместить и срепетировать на большом участке пространства взаимодействие войск, организовать надежную техническую связь и специальную сигнализацию для выполнения отдельных заданий и координации действий всех участников и обслуживающего съемку персонала, обработать все пространство съемочной площадки пиротехникой — взрывами фугасов, разрывами шрапнелей из особых батарей, дымами, выстрелами орудий и так далее. Надо разместить осветительную аппаратуру, подключив ее к подвижным электростанциям, направить свет каждого прибора на определенную точку пространства, устроить вышки или приспособления для движения самих съемочных камер и так далее.

О масштабах этой работы можно судить, например, но тому, что в некоторых кадрах форсирования Дуная русской армией на воде находилось более двухсот плавучих единиц с двумя тысячами людей и одновременно на берегу было занято около четырех тысяч человек — пехоты, конницы, артиллеристов.

И каждый кадр надо снять не один, а несколько раз, чтобы подстраховать себя от возможных неудач и брака.

По многу раз повторяют бойцы стремительные атаки, все снова возвращаясь па исходные позиции. По многу раз на руках втаскивают и вновь скатывают обратно тяжелые артиллерийские орудия по заснеженным кручам.

По многу раз гребцы на неуклюжих, тяжелых понтонах пересекают стремительное течение Дуная.

И некуда скрыться от зноя или холода.

Как все кажется легко и просто зрителю, сидящему в кресле кинотеатра!

Какая тяжелая и выматывающая силы и нервы работа происходит на съемочной площадке!

Вспоминаю шутливую реплику одного из армейцев: «Дали бы нам по-настоящему взять Шипку — честное слово, легче!»

Васильев С. [Подлинное горение, искренний энтузиазм] / Васильев Г., Васильев С. Собрание сочинений в 3-х томах. М.: Искусство. 1982. Т.3.