Согласно словарю Даля, сиротство — это не столько потеря родителей, сколько состояние утраты. Все, что утрачено человеком (природа, дом, отечество, любовь, дети, ближние, даже лошадь у казака), ввергает его в сиротство, в состояние одиночества и неприкаянности. Это удел всех героев Тарковского, начиная с «Иванова детства» и «Андрея Рублева» вплоть до «Зеркала», «Ностальгии» и «Жертвоприношения». Но именно в «Солярисе» сиротство раздвигается до масштабов космоса. Человек, отправляющийся в запредельные пространства, утрачивает все — отца, семью, Землю, а его возвращение не гарантирует встречи с ними, ибо время в космосе течет совсем иначе, чем время на Земле. Поэтому все, что оставляет Крис Кельвин (Донатас Банионис) в прологе фильма, должно писаться с большой буквы; трава является Травой, лошадь — Лошадью, дом — Домом, а отец — Отцом. Отец в «Солярисе» (Николай Гринько) — это собирательный образ всечеловеческого Отца: интеллигентного, заинтересованного, любящего, прекрасного, мудрого, предупреждающего слишком самоуверенного сына о грозящих ему опасностях и о «хрупкости» космического пространства. Расставание (согласно «парадоксу близнецов») происходит навсегда, и все возможные варианты возвращения лишь мыслимы, как и несколько литературная сцена «возвращения блудного сына», которую создает в воображении Криса океан Соляриса. Человек, отправившийся в Космос, на самом деле никогда не сможет вернуться на Землю.

Кузнецов П. Отцы и сыновья. История вопроса // Сеанс. 2004. № 21/22.