В интересной и тонкой работе режиссера И. Хейфица, экранизировавшего чеховский рассказ «Дама с собачкой», ‹…› есть неточность в общем решении драматургического конфликта. Картина оказалась несколько растянутой, аморфной, искусственно замедленной по сравнению с рассказом, но в ней ‹…› схвачено основное — передан самый дух, внутренний художественный образ произведения, раскрыт его подтекст. А это была нелегкая задача. При кажущейся простоте рассказов Чехова воплощение их на экране оказывается делом очень нелегким и уж совсем невыполнимым, когда руки режиссеров не обладают необходимой тонкой чувствительностью и осторожностью. ‹…›
Посмотрим одну из сцен фильма, сравнив ее с соответствующей сценой рассказа А. Чехова.
Гуров приезжает в город С., чтобы повидаться с Анной Сергеевной. Вечером он идет в театр. Среди публики он видит Анну Сергеевну и ее мужа.
В повести мы читаем: «Вместе с Анной Сергеевной вошел и сел рядом молодой человек с небольшими бакенами, очень высокий, сутулый; он при каждом шаге покачивал головой и, казалось, постоянно кланялся. Вероятно, это был муж, которого она тогда, в Ялте, в порыве горького чувства, обозвала лакеем. И в самом деле, в его длинной фигуре, в бакенах, в небольшой лысине было что-то лакейски скромное, улыбался он сладко, и в петлице у него блестел какой-то ученый значок, точно лакейский номер».
А несколькими абзацами выше, описывая публику театра, Чехов описал и франтов, стоявших, заложив руки назад, и губернаторскую ложу, где «на первом месте сидела губернаторская дочь в боа, а сам губернатор скромно прятался за портьерой, и видны были только его руки...».
В сценарии, а затем и в фильме эта сцена решена так: описание театра и публики дано не в последовательности — одно за другим, а параллельно, одновременно. «Среди толпы чиновников и молодящихся дам вдруг он увидел Анну Сергеевну. Рядом с ней — высокий, сутулый молодой человек с небольшой лысиной — фон Дидериц— ее муж.
Анна Сергеевна садится в третьем ряду, рядом с ней останавливается муж. В ложе — губернатор со своей дочерью.
В третьем ряду сидит Анна Сергеевна, ее муж не спускает глаз с ложи губернатора. В ложе появляется губернаторская дочь в боа. Фон Дидериц кланяется дочери. Из-за портьеры видны руки губернатора. Фон Дидериц увидел губернаторские руки и поклонился им».
Деталь, подсказанная Чеховым, — руки губернатора, видимые из-за портьеры, — режиссер и сценарист И. Хейфиц связал с Чеховским же описанием поведения фон Дидерица, который, «казалось, постоянно кланялся...».
Это соединение двух деталей в описании позволило дать на экране очень эффектную, большой выразительности сцену, исчерпывающе, до конца характеризующую лакейскую природу фон Дидерица.
Контаминация разрозненных мотивов и деталей, драматизация описания и при этом сохранение многопланового, полифонического построения эпизода являются характерными приемами при работе над экранизацией
Погожева Л. Из книги в фильм (творческие принципы экранизации). М.: Искусство, 1961.