...Я помнил весь фильм покадрово. Я говорю, что самое замечательное во всем этом деле, что мне этот фильм никогда ни зачем не был нужен. С точки зрения социума это была тогда для меня чистая бессмыслица, даже извращенная какая-то бессмыслица. Я пятнадцатилетний пионер, тут спутники запускают. Ну почему тогда я смотрю двадцать раз «Даму с собачкой»? Это была, ну, чистая бессмыслица якобы. Как бы маразм. Но это тот тип «маразма», который и питает всю мою жизнь. Я смотрел эту картину, может быть, не двадцать, а раз двадцать пять или тридцать. И не оттого, что я чего-то не понял во взаимоотношениях Гурова и Анны Сергеевны или ждал какую-то реплику услышать. Нет. Ходил я за светом, вот за этим колебанием света, за его дрожанием в темном зале довольно темного и черного Ленинграда той поры. И ходил я не один, а ходил с Валерием Плотниковым, и оба мы как бы предавались этому, скажу так, световому наркотику.

Вы помните эту удивительную сцену, когда Анна Сергеевна и Гуров поехали встречать рассвет в городе?

Там всего два крупных плана, один средний план, и с каждым кадром там прибывает свет дня. Содержательно сцена, на самом деле, конечно, не в тех репликах, которыми обмениваются Анна Сергеевна и Гуров. Эти реплики нужны как музыка, как повод к тому, чтобы мы явились свидетелями рождения этого свечения.

Я вот думаю, что, как, скажем, американцы создали великую актерскую школу и великую систему звезд — кинематографических актеров, на которой держится вся эта великолепная архитектура американского кинематографа, — так вот мы создали в отечественном кино для чистого искусства, для искусства для искусства, а я говорю именно об этом, мы создали гениальную операторскую школу.

Я знаю, что это (фильм «Дама с собачкой») было одно из самых замечательных творений самого настоящего, подлинного гения нашего кино Андрея Николаевича Москвина — одна из последних картин, снятых вместе с Месхиевым, чудесным оператором... Светящийся воздух Ялты, светящийся воздух вернувшегося в Петербург Гурова, светящийся воздух театра, ветер в сцене объяснения Гурова и Анны Сергеевны — изумительной по этой воздушной насыщенности, по этой воздушной легкости всех элементов сцены, когда они разговаривают в антракте в театре. И вот там откуда-то носят какие-то ящики, грузят что-то для буфета. И вот этот сквозняк на лестнице, он опять повод для того, чтобы с экрана пошел вот этот необыкновенный москвинский свет, который говорил о чувственности... Этой сцены значительно больше, чем слова этой сцены...

Он говорил на том самом, как бы косноязычном и бессловесном, языке искусства... ‹…›

Это тот тип энергетики, экранной энергетики, который питает меня и по сей день. И, может быть, благодаря этим просмотрам я и начал свою жизнь с того, что снял две чеховские новеллы, и в первый раз я сказал слово «мотор» в городе Ялта, где снималась «Дама с собачкой».

Соловьев С. О фильме «Дама с собачкой» // В. С. Малышев. Кино от первого лица. М.: ООО «Издательский дом «Вече», 2016.