Огромное значение имела в фильме операторская работа. Подобно тому, как Зархи опирался на традиции Горького, а Пудовкин на реалистические традиции Художественного театра, оператор Анатолий Головня, стремясь снять фильм в ясной, выразительной и вместе с тем строгой манере, шел от традиций классической реалистической живописи. Подчас он решался на прямые заимствования: круг заключенных, мерно шагающих по тюремному двору, заимствован с одной из гравюр Доре, казаки, атакующие демонстрантов, — у Серова с его горькой и злой акварели «Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?». Можно, вероятно, искать и находить и другие заимствования или прямые влияния, но дело, конечно, не в них.

Строя совместно с режиссером кадр так, чтобы его композиция, его освещение, его тональность, его соотношение с соседними кадрами с максимальной силой и ясностью раскрывали содержание данной сцены, Головня шел от традиций классической живописи, шел реалистическим путем. Он выдвигал на главное место актера, его глаза, наполненные мыслью и чувством.

Для того чтобы выразить мысль, создать настроение, помочь актеру, оператор и режиссер не боялись сильных, экспрессивных приемов. Когда пьяный Власов лез за часами, он казался матери огромным, могучим, мрачным, и гигантская черная тень на стене подчеркивала это чувство. Ракурс полицейского снизу делал его монументальным, неподвижным, и это характеризовало тупую силу полицейского режима. Весенний пейзаж был слишком прозрачен, тонок и чуть сентиментален, но это необходимо было для контраста с тюрьмой, в которой сидел Павел, и для характеристики его мечты о воле.
Пейзаж в работе А. Головни был не инертным фоном, а важнейшим компонентом изобразительного решения фильма, играющим решающую роль в его эмоциональной окраске. Замечательны пейзажи заводских окраин в начале фильма. Лачуги, лужи, мрак. Голые, бездушные кирпичные стены завода. Небо то ясное, высокое, чистое, то серое, низкое, давящее, то бурно стремящее грозовые облака, — играет доминирующую роль в пейзажах Головни, определяя настроение и через него идейное содержание эпизода. Но кроме мрачных городских пейзажей и драматических кадров неба в фильме есть и полные лирической прелести пейзажи русской природы колосящаяся рожь на широких, необозримых полях, цветущие весенние деревья. Головня одним из первых советских операторов любовно воспел родную природу. Его пейзажи придают фильму русский национальный колорит. 

Юренев Р. «Мать» / Советское кино на подъеме (1921-1926). М.: Искусство, 1975.