Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Если слушаться Чехова…
Из режиссерских тетрадей Иосифа Хейфица

Странно вроде бы звучит! Уверен, что прокатчики на афишах прибавят букву «И» — «Плохой и хороший», — как будто речь идет о двух разных людях. А ведь смысл в том, что дело идет об одном. Мы обойдемся без соединительного «И».

Из беседы с группой

Эта повесть — об абсурдности мироустройства. Мир абсурден в своей неустроенности, в своем отступлении от гармонии природы. ‹…› Неверно было бы для экранизации особо выделить одного и превратить сценарий в монодраму. Это чеховской драматургии не свойственно. Если этим пренебречь, то можно рассказать историю про двух антагонистов — Лаевского и фон Корена. Но фон Корен, как характер, не движется и особой судьбы у него нет. Пусть предстанут перед судом времени трое: фон Корен, Лаевский и Надежда Федоровна, любовница Лаевского. ‹…› У Лаевского нет протеста против конформизма, буржуазности и т.п. Его вообще мало интересует эта сторона жизни. Лаевский человек безо всякой жизненной цели. ‹…› «День да ночь — сутки прочь». ‹…› надоевшая любовница, водка и карты.

Дело сложное, и если слушаться Чехова, то сверхзадача вещи — увидеть и понять четыре или пять характеров, которые волею судьбы оказываются на затерянном пятачке и пытаются разрешить вопрос о смысле существования. Но они не могут ничего решить, ни добром, ни религиозной верой, ни любовью, ни прямолинейной догмой, ни силой, ни бегством.

***

‹…› Внешне, формально противоречия снимаются, дуэль кончается благополучно, Лаевский женится на Надежде Федоровне, фон Корен извиняется перед своим врагом и т.д., а на самом деле все остается нерешенным.

***

«Никто не знает настоящей правды!» — в этой фразе, произнесенной Лаевским в финале, не только итог его роли, но и итог всего фильма, философский итог сочинения.

Не надо забывать, что «понять значит простить». И нужно спорить с традиционностью, неподвижностью оценок, с их консервативностью. В этом и будет построенный нами мост через время, мост в сегодняшний и даже завтрашний день. Поэтому мне нравится парадоксальность названия «Плохой хороший человек» без «И».

***

И еще — эта вещь не только против лжи, но и против силы, или как сказали бы ныне — против подхода к людям «с позиции силы». Весь фон Корен на этом «держится».

Неверно было бы строить фильм как «фильм-спор». Едва ли это было задачей Чехова. Взгляды фон Корена могли бы заинтересовать, но ответы Лаевского уже менее интересны. Ведь по существу ‹…› Лаевский не приводит своего.

***

Чехов так ответил Суворину, предложившему переименовать «Дуэль» на «Ложь» — «бессознательная ложь не есть ложь, а ошибка». Итак, это про ошибку.

Режиссерская разработка эпизода «Проход Надежды Федоровны и пристава Кирилина в дом свиданий»

Удачно нашли на окраине Ялты старый татарский дом с открытой галереей и лестницей. Это и будет «дом свиданий» Мюридова. Здесь важны прозаизмы, снижение, уничтожение экзотики. Грязный, ветхий дом. Внизу, на галерее, все хозяйство Мюридова: кухня, мангал, куры, старая утварь, играют дети, жарится что-то на сковороде. Напоминает коммуналку. Это публичный дом, но самого низкого разряда, в масштабе «семейного предприятия».

‹…› Н. Ф. торопится — скорей бы отделаться, и темп прохода неожидан — полубег. Кирилин чуть сзади, как преследователь. Они идут по узенькому грязному переулку, похожему на щель. Дома выходят глухой стороной, окон нет, а посередине арык — скорее, сток нечистот. Н. Ф. идет по узенькой сухой тропке, такой узкой, что, идя по ней, приходится плечом касаться стен.

‹…› Пристав жестом указывает направление. Он дорогу знает хорошо — что тоже важно.

‹…› Н. Ф. в белом платье и белых туфельках, а под ногами грязь и стены, к которым приходится прислоняться, грязно-белые, напоминают давно нестиранное постельное белье. Н. Ф. вынуждена марать платье о стену, к которой прислоняется, и ее белые перчатки тоже пачкаются. Белое и грязь!

‹…› Пристав Кирилин шагает молча, тяжело, упрямо, будто ведет задержанную в участок.

‹…› Мюридов — низенький татарин в жилетке и линялой рубахе, здоровается, как со старым знакомым и протягивает почтительно (все же полиция) ключ. А кругом густой быт: дети, хозяйка, оплывшая татарка, чад мангала, много пустых бутылок и грязной посуды. Рядом с лестницей сушится белье. Дети, мал мала меньше, играют и орут по-татарски.

‹…› у самой двери в «кабинет» Кирилин вставляет ключ в скважину. Н.Ф. ждет. Жена Мюридова принесла воду в кувшине и облупленный эмалированный тазик. Выгоняет забежавшую кошку. Все быт, снижение, луком и рыбой пахнет.

‹…› Крошечная комнатка свиданий, на столике оплывшая свеча (дневной свет едва проникает сквозь грязное оконце). Неопрятная широкая постель, а на беленой стене вырезанная из журнала «Солнце России» женская фигура (похоже на рекламу бюстгальтеров).

‹…› когда сын лавочника Ачмианов приведет сюда Лаевского и заставит его постучать в дверь — первое, что увидит Лаевский, — шляпу Н. Ф., упавшую на пол у постели.

Сцена дуэли

Важно: дуэль — абсурдный анахронизм. Как во всяком анахронизме, здесь серьезное должно казаться смешным. ‹…› Какое сочетание — угроза смертельного исхода и пародия! В этом ключ к решению сцены.

‹…› Во-первых, построить сцену на том, что ее участники — люди неумелые и правил дуэли не знают. Видели ее только в опере и с трудом вспоминают прочитанное у Лермонтова.

‹…› Чехов не любитель эпиграфов, поместил перед XVII главой повести большой стихотворный эпиграф («Свиток» А. Пушкина). Первая строчка — «В уме, подавленном тоской...»

‹…› Место для дуэли. Романтический пейзаж кавказских гор. Повеет Лермонтовым. И тут же романтика «снимается» — на приехавших смотрят пасущиеся коровы. Поляна покрыта их лепешками. На них будет то и дело наступать близорукий солдат Шешковский, с зонтиком и в глубоких галошах. На этой поляне, очевидно, бывают пикники — место удобное.

‹…› Добравшись до места дуэли, дьякон прячется в зарослях. Ночью шел дождь, земля мокрая, ему холодно и неуютно.

Из своего укрытия он будет наблюдать за тем, что происходит на поляне. Вот приехал извозчик с Лаевским и растерянным Шешковским, который пытается прогнать коров. Прибыл и фон Корен со своими секундантами, двумя военными и почтарем. Все толкутся, не зная с чего начать и что вообще делать. Какая-то бессмысленная суета на фоне величественно неподвижных гор. Дрожа от холода, дьякон начинает свою беседу с богом. Его обращение к богу прерывается ревом голодного осла, оставленного у дороги. Лермонтовский флер все более рассеивается.

‹…› Шешковский похож на домашнего уютного папашу с брюшком, он совершенно не представляет себе своих обязанностей. То предлагает помирить противников, то трусливо осматривает пистолеты (боится, чтобы не выстрелили раньше времени). Почтарь беспрестанно прикладывается к фляге.

‹…› двое военных волокут из леса сгнившую корягу, решив, что если существует команда «к барьеру», то должен быть и барьер. «Что день грядущий мне готовит?» — вот и все их познания о жизни.

‹…› Пистолетный выстрел прозвучал на полянке, все вздрогнули, а выстрелило шампанское в чьей-то сумке, припасенное на случай благополучного исхода. Пародия набирает силу. Безучастный к происходящему доктор завтракает всухомятку и поглядывает на часы — не опоздать бы в город на визиты! Устав от ожидания, он ходит взад-вперед по поляне, сердитый и недовольный. И, главное, абсолютно безучастный.

‹…› Важно! Ожидание дуэли изменило людей. Лаевский неожиданно спокоен, хотя и неврастеник, а волнуется фон Корен. Когда он протирает носовым платком очки, у него заметно дрожат руки. Первым стреляет Лаевский, неумело и демонстративно — в воздух. Шешковский зажимает уши, чтобы выстрел не оглушил его. Будто из пушки будет этот выстрел.

‹…› Фон Корен поднимает пистолет к методично целится. Лицо Лаевского бледное и спокойное. Вот-вот должен грянуть выстрел, но в это мгновение дьякон Победов отчаянно вопя «он убьет его! Он убьет!», выбегает из своего укрытия, продираясь через мокрые кусты. Выстрел фон Корена, вздрогнувшего от неожиданности, неточен. У Лаевского царапина на шее. Он стоит со сбитой фуражкой, не шевелясь и не утирая кровь.

‹…› Больше всех удивлены коровы. Перестав жевать свою жвачку, тупо смотрят на происходящее. Дьякон, счастливый, спешит к своему орущему ослу. Доктор с нетерпением пересчитывает купюры — условленную плату за «дежурство». Дуэль — анахронизм, кончается благополучно.

***

Как печальны эти русские в изгнании, среди чужой нерусской природы. Как душны и пыльны эти улочки — узкие щели между глинобитными домиками. Как смешна и глупа неумелая дуэль, ничего не решившая. Как жалка Надежда Федоровна, красивая женщина, заброшенная судьбой в этот грязный и чужой городок.

Уголок России: церковь, случайная среди саманных домиков, на фоне далеких гор. Надежда Федоровна после венчания выходит из церкви с Лаевским, напялившим чужой фрак. Они садятся на извозчика. Гнедая кляча и фаэтон с поднятым верхом — как островок посреди обтекающей его, запрудившей улицу отары белых овец. Битюгова, парадно одетая по случаю венчания Лаевского, притиснувшись к ним, изрекает: — Теперь будет у вас, как у всех!

Хейфиц И. Страницы из кинотетрадей // Сеанс 1994. № 10.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera