Важно сразу выявить наиболее существенные, основополагающие оппозиции,то есть такие, которые формируют целое, саморегулирующееся, обязательно в какой- то степени отстоящее от замысла авторов фильма или даже противостоящее ему. То, что авторами художественно угадано. Например, фильм «Чапаев» далеко выходит за рамки претворения темы «влияние партии на не вполне сознательных бойцов и командиров Красной Армии». Эту тему широко декларировали сами авторы до и после выхода фильма на экран, и у нас нет серьезных оснований ставить под сомнение их искренность. Тема эта — одна из центральных в фильме. Суммарный метраж относящихся к ней эпизодов составляет 697,21 м, или 26,8% от общего метража картины.
Одной из главных, а может быть, и заглавной оппозицией в структуре фильма является оппозиция красные / белые.
Поскольку ни о каких идеологических привязках речи быть не может, оппозиция красные / белые берется исключительно как художественная. Кстати сказать, толковать изнутри эту оппозицию как идеологическую фильм не дает никаких оснований. В нем нет открытой декларативности, выраженной в слове, нет деклараций в лагере красных. направленных против белых, нет их и в лагере белых. Напротив, есть взаимное уважение. Бороздин о Чапаеве: «Нам одинаково опасны и он, и его слава».
Бойцы-чапаевцы в цепи в эпизоде «психической» атаки: «Красиво идут... Интеллигенция». Заглавная оппозиция — та, что вбирает в себя художественную силу иных, меньших по значению, иерархически вспомогательных оппозиций. Посмотрим, каковы они.
Павильоны и натура
Практически все драматически решенные эпизоды в лагере белых — это павильонные сцены. Драматургия красных решена как в павильонах, так и на натуре: бой с белочехами, буза в кавэскадроне, знакомство Фурманова и Чапаева на мосту, ухаживания Петьки за Анкой, проводы Фурманова и так далее. Но даже павильоны у красных решены иначе: здесь довольно бесформенная, неорганизованная среда, к тому же освещенная и снятая как-то общо, без изыска, смазанно. С ней реже контрастируют лаконичные, но тщательно, контрастно, фактурно отработанные, композиционно значительно более организованные интерьеры лагеря белых. Соответственно и облик персонажей решен концептуально по-разному. Представитель красных и окружающей массы в своем облике заключают максимум энтропии; художники и гримеры главным образом стремились к тому, чтобы каждый из этих персонажей максимально вливался в массу, сливался с ней. Облик представителей белых имеет противоположную тенденцию: как можно больше выделить персонаж на общем фоне. Эти персонажи скульптурны, четких линий, подчеркнутой пластики: будь то каппелевский поручик, щеголеватый, европейского стиля молодой человек (Г. Васильев), полковник в миниатюрном пенсне, со сверкающим черепом и музыкальными пальцами (И. Певцов), или мелькнувший трижды в штабном вагоне некий субъект в штатском, похожий на иезуита с дипломатичекими полномочиями. Лаконизм и упорядоченность интерьеров, сдержанные жесты и речи персонажей формируют особую культурную среду, состоящую в оппозиции к бесшабашной и бестолковой вольнице «красных» павильонов.
Более того, декорации некоторых павильонов лагеря красных решены подчеркнуто нейтрально, в сущности никак. Например, сцена «где должен быть командир?» играется на нейтральном ровном сером фоне. Эпизод с фельдшерами разыгрывается также в почти пустом пространстве. Конечно, это сосредоточивает наше внимание на драматургии отношений, но факт остается фактом: павильоны красных в художественном отношении менее значимы, не могут художественно конкурировать с павильонами белых. И если мы теперь исходную оппозицию несколько усложним, введя внутренние оппозиции в каждую ее часть: павильон белых / павильон красных, натура у белых / натура у красных, то окажется, что главным образом павильоны белых вступают в оппозицию с натурными эпизодами у «красных», поскольку в лагере «белых» практически нет натурных эпизодов, а в лагере «красных» павильонные съемки поглощаются более выразительными натурными.
Среди этих последних достаточно упомянуть два: эпизод «буза в кавэскадроне», где отстрел своих происходит на жестко подобранном фоне лесной вырубки, и проводы Петьки Анной за «языком», где природа ласкает молодых людей, между которыми рождается чувство.
Короткий В., Дьяков Д. «Школа зрения»: Неопубликованное // Кинограф: Журнал прикладного киноведения. 2002. № 12.