Пока обсуждались проблемы нашумевших фильмов «Девять дней одного года», «А если это любовь?», «Когда деревья были большими», стояли очереди у касс и других кинотеатров. В них тоже шел (и теперь идет) новый фильм, о котором писали и говорили задолго до того, как он вышел на экраны, фильм занимательного жанра, фильм по научно-фантастическому роману А. Беляева — «Человек-амфибия». Вернее, не по роману, а по его мотивам: авторы сценария А. Гольбурт, А. Каплер и А. Ксенофонтов привнесли много своего. Рабочий Ольсен стал в фильме журналистом прогрессивной газеты, владелец лавки Бальтазар — хозяином бара. Что ж! Воля сценаристов! Но с одним из проявлений этой воли особенно трудно согласиться. Образ умного, талантливого ученого Сальватора непростительно обеднен. И это, пожалуй, основной недостаток картины.
Во имя чего Сальватор в фильме делает рискованную операцию?
Им, оказывается, овладела утопическая идея: люди в океане будут счастливее, чем на земле. И до чего нелепыми кажутся его споры с журналистом Ольсеном, споры о том, что давно считается забавной сказкой. До чего смешно, когда наивность утопий объясняют нам, людям, которые открывают «Маркса каждый том, как в доме собственном мы открываем ставни»! И как-то не хочется верить в гениальность ученого, мечтающего в наши дни о рае под водой.
А ведь этот образ нес в романе гуманную и большую мысль, достойную большого ученого: Сальватор хотел помочь человечеству победить могучую стихию — воду, покорить океан, добыть его богатства.
Нет, обеднили сценаристы и два режиссера — Г. Казанский, В. Чеботарев этот образ, и ничего нет удивительного в том, что артист Н. Симонов сыграл роль как невыразительную сухую схему.
Итак, Сальватор хочет «открыть» рай в океане. Авторы фильма щедро иллюстрируют это желание: почти половина картины снята под водой. Хорошо снята оператором Э. Розовским — ничего не скажешь, красиво. Но красота эта часто превращается в красивость.
Очень соблазнительно было показать, как все здорово в глубине океана. И авторы не удержались от соблазна — показали даже больше, чем требовал фильм. Сладко мечтает Ихтиандр: вместе с любимой он плавает и резвится в прозрачной воде океана. И чем-то знакомым повеяло от этой слащавой картинки — «Тарзан» что ли вспомнился?..
Очень соблазнительно было свернуть на проторенную дорожку заграничных «боевиков» — показать бешеную погоню с головокружительными трюками. И авторы охотно вводят в фильм погоню на машинах и «пешком»; человек амфибия превращается в человека-птицу, «летая» с крыши на крышу; герои «хитроумно» обманывают преследователей, меняя машину.
А соблазны большого заграничного города? Вместе с героем мы смело бросаемся в его штампованный водоворот: рекламы, пьяная женщина на улице, извивающаяся певичка в кабаре, трущобы — ничего не упущено и... ничего нового.
А как сыграть новое в старом и избитом? Даже хороший артист М. Козаков играет «классического злодея» (Зурита). Еще труднее молодым В. Кореневу (Ихтиандр) и А. Вертинской (Гуттиэре).
Только искренность юности порой спасает их, особенно первого. Сумел подняться над скучной схемой роли, пожалуй, лишь А. Смиранин (Бальтазар), наш земляк, хорошо знакомый нам по спектаклям театра имени Грибоедова...
— А все-таки у касс стоят очереди, — можете вы возразить.
Да, стоят, как стояли, когда шел «Тарзан», как стояли недавно у кинотеатров, где показывали примитивный боевик «Тайна Жоао Карраль». Стоят потому, что хотят посмотреть занимательный, приключенческий фильм. Ничего в этом нет плохого кроме одного, — плохие фильмы.
«Человек-aмфибия» — фильм тоже не из удавшихся. Наш зритель достоин лучших, и не будем делать скидку на жанр.
Стратьева А. Пока обсуждались умные фильмы... // Вечерний Тбилиси. 1962. 5 апреля.