Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Задумав воссоздать атмосферу наших занятий и нашей жизни на режиссерских курсах, я решил собрать материал таким образом: сфотографировать эти самые «рисунки на полях» и, более-менее последовательно раскидав их на вольном пространстве листа, терпеливо ждать, когда комментарии сами к ним «подползут», выбравшись из памяти. Никакого плана. «Жизнь врасплох»! Нам очень нравилась тогда эта формула. Все организуется само по себе. Важно избавить эти комментарии от лекционного академизма. Конспект — не стенограмма. Успеваешь ведь записать то, что успеваешь. Записанная мысль может и оборваться, и куда-нибудь соскользнуть в сторону или замереть на полуслове. Она уже не вполне принадлежит ее автору, а как бы оказывается в невесомости, где-то посередине. И выравнивать, тем более дописывать прерванное или недопонятое не хотелось. Как же быть?.. Оставить, как оно было. Не вмешиваясь, не нарушая зыбкости процесса, его сиюминутности...
Вот, например: Виктор Шкловский.
Рисунок этот можно было бы вынести в раздел «Могикане». Но можно и так, как он запечатлелся в памяти и на рисунке: сам по себе, отдельно от других записей.
Шкловский пришел к нам уже достаточно старый, но вечный, «Великий гном» с большой прямоугольной головой, которая вмещала в себя его грандиозную, необъятную и парадоксальную Память. Маленький старичок с прищуренными глазками, он сидел на столе, как мальчик на заборе, и болтал ножками, не доставая до полу. Так я и нарисовал его.
Но все-таки он пришел не сам по себе. Он принес с собой Время. Втащил его. Как сверхсильный карлик внес бы в аудиторию Земной шар на своих плечах. Без напряжения. Легко!
Остроумный и улыбчивый. Всегда парадоксальный. Маленький красноватый носик, уменьшенный щеточкой усов, в которых пряталась его улыбка мудреца и озорника. Носик этот был немножко и носом клоуна.
Трудно было поверить, что он не только ровесник Маяковского, а даже старше его. Его скрипучий «граммофонный» голос нес в себе обаяние прошлого, он поскрипывал и шуршал. То были «шорохи Времени».
Вот эти короткие «граммофонные» записи:
Когда Марко Поло приехал в Китай, он обнаружил там многое и написал об этом, но... не заметил, что там есть книгопечатание и изобретен порох.
То, что Шекспир делал в «Отелло», было уже почти пять раз показано другими. Это был почти плагиат.
Кино — подкидыш Времени.
Толстой: «Если в течение недели я не сделаю всего великого, я покончу с собой». Славу богу, не покончил, потерпел!
О Маяковском:
Поэты ранимы. Они носят сердце в руках, а их толкают. Мы думаем: они сильные.
И в конце записей фраза: «Беречь друг друга!»
Видимо, сказано Шкловским. Но я не уверен. Может, это вывод, на который он толкал нас своими парадоксами. Вывод, который нам очень важно было сделать уже тогда. И всю жизнь о нем думать!
Ершов К. Рисунки на полях старых конспектов // Искусство кино. 1984. № 9.