Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Эта картина — совершенно особенная, не имеющая равнозначащих прецедентов в прошлом — заслуживает не обычной критики, а — выводов: она дает прекрасный материал для рассуждений.
О «киноках»: «6-ая часть мира» — Дзиги Вертова, столь нашумевшая и столь разочаровавшая многих и «Падение дома Романовых», совершенно не рекламировавшееся, мало кому известной Эсфири Шуб — параллели не в пользу первого. На демонстрации первой — холодное любопытство, подчас враждебное отношение или любование формальными достижениями в некотором % кадров. На «Падении дома Романовых» — колоссальный эмоциональный под’ем зрителя, напряженное внимание, взрывы горячего энтузиазма и аплодисменты.
И встает острый вывод: не здесь ли, в этой новой замечательной во всех отношениях работе, Шуб — истинное лицо советской
О материале: из 60.000 метров кино-хроники ловкая рука монтажера отобрала нужный материал. И каждая его крупица четко и честно воскрешает дни прошлого и потому так радостно далека от нас: зрительные образы, с мощью тысячей талантливых агитаторов, убеждают нас в огромности пройденного нами пути, в размере пропасти между материалом этого фильма и материалом наших дней. Это волнует и дает истинно-революционный пафос.
О качестве: картина стоит, вероятно, до смешного малую сумму,
ибо ни одного доснятого куска нет, все — контратипы. И, однако, убеждаешься, что кино-хроникеры прошлого хоть и не работали по нашему «социальному заказу», но очень часто выбирали нужные куски, интересные как исторически, так и формально: построение кадра на хорошей высоте. Очень впечатляет империалистическая война. Слабее — февраль.
О монтаже: Безусловно хорош. Убеждает каждого кинофоба в могуществе этого кино-приема: в самом деле, из ничего не значащих, в отдельности мертвых картинок создана изумительная композиция фактов.
О будущем: «Падение дома Романовых» поучает нас бережно относиться к настоящему.
Снимать, снимать и снимать факты сегодня — вот важный — для будущего — лозунг.
Сегодня — факт, завтра — история, потрясающая потомков.
Вот выводы из этой замечательной картины.
Трауберг И. Падение династии Романовых // Рабочий и театр. 1927. № 12.