Позднее в «Александре Пархоменко» Леонида Лукова Махно сыграл Борис Чирков. Фильм, снятый в разгар войны в 1942 году, естественно акцентировал внимание на борьбе с немецкими оккупантами и украинскими коллаборационистами — такова роль жадного Махно. В первой сцене на нем сюртук, галстук, жилет: в голове — тайные мечты об элегантной заграничной жизни. Чем ближе к поражению, тем больше в атамане проступают хтонические, первобытно-уголовные черты. Получив пулю в ногу, Махно мечется подстреленным зверем, бешено вращая глазами. Голова его врастает в плечи, а на спине будто даже отрастает горб. Это главное в созданном Чирковым образе: замирание и мертвый взгляд никуда, взгляд человека у последней черты.
Карикатурно-зловещего Махно, обтянутого черной кожей, играет Виталий Матвеев в первой версии «Хождения по мукам» (1959) Григория Рошаля. Уродливый, вкрадчивый, трусоватый хищник, смехотворный, но таящий угрозу. Всеми движениями он как бы показывает осторожное скольжение по тонкому льду между белыми и красными — чтобы потом провалиться в темный омут истории. Брезгливо поджавший губы Алексей Крыченков в «Хождении по мукам» Василия Ордынского (1977) показывает другого Махно. Это хладнокровный психопат, для которого люди — вещи. Их он может стращать или задабривать, чтобы склонить на свою сторону. Но, и заливаясь добродушным смехом, и заходясь в крике, Махно непроницаем для наблюдателя. В знаменитой сцене, когда большевик спорит за карточным столом с анархистом Черным, зритель не видит Махно, а смотрит его глазами или глазами сидящего рядом пленного белогвардейца Рощина — словно сам оказываясь в роковой день за столом с кровными врагами.
Инфернальные и романтические черты главы анархической вольницы окончательно превратили Махно в падшего Люцифера в фильме «Большая малая война». Молдавская картина 1980 года посвящена столкновению идеализированного командарма Фрунзе и бегущего от него по выжженным городам атамана. Скука и злость одолевают Махно, скука со своими, ярость с обманувшими его большевиками. Но когда он говорит о ста путях анархии и будущем Эдеме, призывая всех вставать под трепещущий черный флаг, кажется, может что-то переломиться.
С «Александра Пархоменко» фильмы о Махно вынуждены были большей частью объяснять, как хорошим большевикам довелось сотрудничать с таким плохим парнем. Разве что сериал «Девять жизней Нестора Махно» (2006) был от этого избавлен. Махно в исполнении Павла Деревянко сам объясняет всех: красных, белых, петлюровцев, немцев. Разговор у него чаще короткий, а идеалы доступные. Этот Махно родился в камере смертников, в ночи, когда будущий атаман ждал расстрела. Что-то ужасное с тех пор заперто в нем — за глубоко посаженными хитрыми глазками, за садистской улыбкой. В конечном итоге, получился фильм о незамысловатом человеке, которого жернова истории перемололи и превратили в чудовище, а внутренняя незамысловатость закрыла путь назад.