Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
По протекции театра и в том же амплуа
Елена Горфункель об актере

Дважды Кириллу Лаврову необходим был сильный грим: чтобы играть Ленина и Президента, злодея из драмы Шиллера «Коварство и любовь». В остальных случаях ему хватало своего лица. Для Лица от автора, важных чиновников, вроде Казмина, замминистра здравоохранения в первом перестроечном спектакле БДТ «Последний посетитель», а если посмотреть далеко назад, то даже для Молчалина и, конечно же, для Славы, его самого молодого героя 1959 года, когда в БДТ поставили «Пять вечеров». Поскольку в театре Товстоногова идейное содержание и гражданская позиция суть не пустые слова, а творческая программа, бесспорный и надежный Кирилл Лавров всегда был правой рукой режиссера. Товстоногов как бы ссылался на героя Лаврова и им же аргументировал и защищался. Товстоногов дорожил человеческой честностью актера, но после 1985 года она, вопреки всему, связывалась лишь с партийной честностью. Сценическая миссия Лаврова., таким образом, обернулась против него. Секретари и честные партийцы перевешивали на исторических весах простых парней из нашего города.

Но Кирилл Лавров — человек долга на сцене и в жизни. После смерти Товстоногова он взял на себя неблагодарное — впрочем, конечно, благодарное, но непосильное — бремя художественного руководителя БДТ и ни на один миг не усомнился в том, что до конца не скинет его со своих натруженных плеч.

Благодаря Темуру Чхеидзе репертуар Лаврова в последнее десятилетие решительно изменился. Он пробует себя в мелодраме («Под вязами»), в шекспировской трагедии («Макбет»), в романтической драме («Коварство и любовь»), в комедии («Солнечная ночь»). Собственно, речь идет об искуплении того, что задолжал ему Товстоногов, создавший его славу, его авторитет и его социально-партийную репутацию. Никто не скажет, как сложилась бы судьба Лаврова, подпиши Товстоногов его заявление об уходе в 1956 году. Может быть, она была бы более яркой, но и вполне ординарной. В БДТ он стал монолитом, художественно цельной личностью. И сейчас, когда на сцену выходит Президент с римским профилем и напором тирана, он не в силах зачеркнуть для нас курносых, работящих агитаторов и рядовых членов партии из лавровского прошлого. Его жизнь доказывает, что судьба, как партия, тоже направляет тебя туда, где ты больше всего нужен в этот исторический момент, и что она редко ошибается.

Нечего и говорить, что в кино Лавров попал по протекции театра и в том же амплуа. За некоторыми исключениями (Пахульский в «Чайковском», Болинброк в «Стакане воды»), он здесь все тот же современник с повышенным чувством ответственности и энтузиазмом жизнеустройства. Таковы его Синцов из «Живых и мертвых» Александра Столпера и Башкирцев из «Укрощения огня» Даниила Храбровицкого. Таков и Алексей из фильма начала шестидесятых «Верьте мне, люди», хотя он не сразу находит правильный путь. Наконец, накатанная дорога обрывается в конце восьмидесятых, актер во втором искусстве, в кинематографе, оказывается перед теми же проблемами, что и в театре: что делать? Какой новый социальный заказ сделает ему эпоха?

Если политика и идеология не заказчики, ничто не мешает им стать объектами другой политики — в тех же лицах. Эта рекогносцировка сберегла для экрана не только К. Л. Вопрос лишь в том, кого же теперь играет Лавров — тех же современников, что и раньше, но с другими знаками, или же совсем других? Вышедших из тени? Пользуется ли актером новый заказчик как значительной фигурой хорошо знакомой шахматной задачи в своих целях, или Лавров меняет курс? Политический боевик «Шизофрения» Виктора Сергеева выдвигает третий вариант — компромисс. Лавров идеально осуществляет замысел фильма: от его первого вице-премьера Колобова до низшего чина Кравчука, бандита с афоризмом «никакая фээсба не поможет», столько ступенек, что связь между ними недоказуема. Как всегда подтянутый, худощавый, сдержанный, Лавров ни единого раза не позволяет себе вмешиваться со своими актерскими оценками. Колобов — Лавров находится от пролога до эпилога в высших сферах, осуществляя верховный контроль над преступлениями власти. Он ни с кем не общается, кроме секретаря, и изоляция его есть не что иное, как Кощеева башня с Кощеевым же бессмертием. Кирилл Лавров вносит в игру благородство, которое вовсе не согласуется с характером Кощея, но такова эта актерская природа.

Горфункель Е. Лавров Кирилл // Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. II. СПб.: Сеанс, 2001.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera