Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Кино: Бег
Поделиться
Бег времени
Всеволод Санаев о фильме

Кинематографическая версия сценаристов и режиссеров А. Алова и В. Наумова значительно отличается от пьесы «Бег». И не только включением ряда эпизодов из романа «Белая гвардия», из либретто о М. Фрунзе «Черное море», расширением показа масштаба событий, введением в кинематографическую ткань одухотворенного коллективного образа — победной, стремительной Красной Армии. Но и, как мне думается, переакцентовкой самого названия. 
«Бег» — это не только отступление белых, не только паническое бегство от справедливого возмездия народа, это и неудержимый
бег нового времени — времени, утверждающего победу революции.

Картины «бега» лейтмотивом проходят через весь фильм. То это завязший в снегах в роще у златоглавого монастыря обоз с беженцами, с рассыпавшимися по ослепительной белизне узлами, гнутыми стульями (почти брейгелевские краски!). То змеящиеся по сугробам черной лентой казачьи сотни, а за ними цепляющиеся остатки старого мира, бывшие баре, их лакеи, убогие паяцы бродячего цирка. Неумолимо катится этот белый вал под сокрушительными ударами красных. И словно освобождаются родные просторы, выше залитое солнцем небо, более свеж звонкий воздух, чище, целомудреннее снега русские. Удивительно красивы, многоцветны и живописны русские пейзажи в фильме!
Они не только вносят в него поэтическую струю, но и как бы вводят в его содержание тему внутренней нерасторжимости и гармонии человека и родной природы. Трагична утрата этой связи. В далеком знойном Константинополе, в шумном Париже не раз будут сниться наяву утратившим родину ее ослепительные, звонкие пейзажи, русские просторы, в снежно-сказочном узорочье лес. И не раз герои фильма, словно в жажде приобщиться к чистоте, будут подносить к губам рассыпчатые пригоршни снега.

Символичны и другие кадры — переход через Сиваш «железного потока» красных армий к последним рубежам белых, усталый красноармейский оркестр, задающий тон наступающим. Эти яркие и мужественные эпизоды фильма как бы увенчаны незабываемыми картинами атаки полка Баева. Катится лавина конников, краснокрылой птицей метнулось вниз знамя — убило знаменосца — и тут же взметнулось негасимым факелом ввысь — подхватили его на лету чья-то крепкие руки. Ничем не остановить этот бег — марш нового времени! ‹…›

Стремясь восполнить отсутствие в литературном материале противостоящих белогвардейщине социальных сил, авторы фильма вводят и эпизоды с М. Фрунзе. К сожалению, из-за драматургической слабости и иллюстративности они так и остаются лишь эпизодами, хотя по замыслу, должны были стать «ударными».

Символичны кадры с вестовым Крапилиным (Н. Олялин), высказавшим белому генералу Хлудову, что он «мировой зверь», «шакал», храбрый вешать «только женщин да слесарей».
Они возникают в больной памяти Хлудова то как солдатский суд
над ним, то как тяжкая его дорога на эшафот. Холодные, однотонные по краскам, суровые, они вносят свою ноту в фильм, напряженную, высокую, словно разрывая его цветное полотно и низвергая в пучины памяти прошлого, больной совести жестокого генерала-вешателя Хлудова. Эти сцены несут важную смысловую нагрузку и во второй серии, когда перед нами развертываются пестрые, трагифарсовые картины константинопольского и парижского быта эмиграции и эмигрантов.

А вот сцены самоубийства белых офицеров, затянутые и нарочитые, оснащенные массой ненужных подробностей, не достигают эффекта или даже, как мне кажется, производят впечатление, обратное задуманному. ‹…›

Заканчивается фильм кадрами возвращения части бывших солдат белой армии в Советскую Россию с их надеждами и верой в прощение. Решает вернуться и принять приговор суда народного и генерал Хлудов. Он стоит одиноко на турецком берету в длиннополой расстегнутой шинели, с непокрытой головой и смотрит мертвыми глазами вдаль, где за морской дымкой — родина. И жмется к его ногам приблудная собака…

Человек и родина, судьба человеческая и судьба народная — вот основная тема нового фильма А. Алова и В. Наумова, которую они решают своими кинематографическими средствами на основе драматургического материала М. Булгакова.

Для меня главное достоинство режиссерской работы раскрывается в образах, созданных авторами. Как глубоко и верно они воссоздают характеры? Как передается через них революционный пафос времени?

В фильме «Бег» снимался отличный актерский ансамбль. ‹…›
Однако, мне кажется, в фильме больше «повезло» персонажам отрицательным. И это, кстати сказать, привело к тому, что образы русских интеллигентов, людей, любящих свою родину и случайно оказавшихся в противостоящем ей стане, показаны гораздо слабее, чем даже в тексте Булгакова. Алексей Баталов и Людмила Савельева оказались в невыгодных условиях: их героям отведено мало драматического действия, характеры их выписаны не столь тщательно и глубоко, нежели у Хлудова и Чарноты… А жаль! Потому что это образы — в основе положительные, и должны нести большую смысловую нагрузку.

Что же касается образов белогвардейцев, то здесь мы видим и более ярко обрисованные, полнокровные характеры, и их внутреннее движение, развитие. Возьмем хотя бы интересную работу Михаила Ульянова над образом казачьего генерала Чарноты. Какое многообразие красок здесь — от удальства до забубенности, с каким азартом играет актер! И какая сила внутреннего разочарования, усталости заучит в словах его Чарноты: «Кто в петлю, кто в Питер, а я куда? Кто я теперь? Я —Вечный Жид отныне! Я — Агасфер. Летучий я голландец. Я — черт собачий!» Жаль, что во второй части, которая, на мой взгляд, особо страдает длиннотами, слишком долго обыгрываются унизительные хождения Чарноты в замызганных подштанниках по Парижу. ‹…›

Фильм «Бег» открыл нам и нового актера, который только что вступил на кинематографическую стезю — Владислава Дворжецкого. Он впечатляюще, интересно сыграл генерала Хлудова, но несколько внутренне статично. Мне кажется, актер больше показывает патологию, боль, болезнь души своего героя, нежели страшную трагедию его, глубокий раскол его сознания, произведенный крахом прежних идеалов веры в силы иной России, запоздалым, пусть и смутным осознанием вины перед народом, на который он, Хлудов, посмел поднять руку. Я вспоминаю, какую трагедию человека, вставшего на путы жестокости во имя ложной идеи, показал нам в этом образе Николай Черкасов в спектакле «Бег» на сцене Ленинградского театра имени А. С. Пушкина! Мне довелось сниматься с Владиславом Дворжецким в фильме «Возвращение святого Луки» (это его вторая работа в кино), и он покорил меня своей серьезностью, глубиной, работоспособностью. Думаю, что кинематограф получил нового интересного и перспективного актера.

В конце фильма — необозримые заснеженные просторы родной русской земли.

«Ничего, ничего не было, все мерещилось! Забудь, забудь! Пройдет месяц, мы доберемся, — говорит в финале Голубков Серафиме, — мы вернемся, и тогда пойдет снег, и наши следы заметет…»

Да, неумолим бег времени, многие следы он заметет чистым снегом. Но не о забвении вины виноватых говорит фильм «Бег», а о том, какая пропасть разверзлась перед людьми, пытавшимися остановить ход нового времени.

 

Санаев В. Бег времени // Известия. 1971. 6 февраля.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera