Этот умный и талантливый актер во время работы над ленинскими картинами совершенно покорил Ромма. Ромм просто в него влюбился. Ни о ком и ни о чем, кроме Щукина, он в то время
не мог говорить. Он восхищался этим человеком. И в этом своем отношении был совершенно прав. Я встречалась с Борисом Васильевичем Щукиным всего два-три раза. В первый раз меня поразил этот человек тем, что совсем не похож на Ленина.
Даже ни на один из его портретов. Но ведь я видела на экране отснятый материал — и по экрану ходил живой, теплый, удивительно человечный Ленин.

Я понимала, что ему делали специальный грим. Но ведь всем актерам, которые играли Ленина, тоже делали портретный грим. Значит, не в гриме было дело. Кроме всех качеств, интонаций, движений Щукин играл «похожесть», если так можно сказать. Я опытная актриса. Знаю, что такое актерская техника, но я до сих пор не понимаю, как можно играть внешнюю похожесть. Это невероятно! А Щукин играл! И как играл! Даже Крупская ничего не могла сказать против. Глядя на Щукина на экране, она втихую вытирала глаза.

Может, где-то и есть такой актер или актриса, которые могут такое сыграть. Может быть… Но я таких, кроме Щукина, больше не встречала за всю свою жизнь.

Я понимала влюбленность Ромма в своего актера. И я ревновала. Я ревновала так, как если бы Ромм влюбился в другую женщину.
Это было по-настоящему мучительно. Я страдала. Плакала. Только что не устраивала сцен ревности. Но однажды все-таки сказала:

— Если бы Щукин был женщиной, ты бы ушел от меня и женился на нем.

Ромм не понял, что я говорю это серьезно, и очень смеялся. Ромму, как почти всем мужчинам, за длинную нашу совместную жизнь нравились многие женщины. Но это никогда не вызывало во мне чувства тревоги, похожего на то, какое вызывал Щукин. Любую, самую умную и прелестную женщину мне ничего не стоило разоблачить перед Роммом. В каждой женщине есть какой-то, одной ей присущий недостаток. Недостаток «бабий», который можно повернуть любой гранью. Ромм всегда охотно шел на мою юмористическую приманку и уже всерьез не мог смотреть на мою прелестную соперницу.

А мужчины! Что-то есть такое в талантливых и умных людях, чего лично я трогать не могу. Не позволю себе. Вот так было и со Щукиным…

Кузьмина Е. Эйзенштейн, Ромм, Щукин и я // О том, что помню. М.: Искусство, 1989.