Первой настоящей ролью я обязан все-таки кинематографу, тогда еще «Великому немому».
Однажды мой товарищ Андрей Кремлев сообщил мне, что режиссеры О. Преображенская и И. Правов набирают актеров для постановки «Тихого Дона». Отправились на пробу и мы с ним. К сожалению, оказалось, что актеры уже набраны, нет только исполнителя главной роли.
Мы скромно извинились и собрались уже уходить, как вдруг
Иван Константинович Правов попросил меня задержаться.
Он что-то шепнул Ольге Ивановне Преображенской, и оба они
стали пристально разглядывать меня, обмениваясь какими-то замечаниями. Я, разумеется, чувствовал себя при этом очень неловко. И вдруг — нет, не может быть, я, наверно, ослышался! —
мне предложили пробу на главную роль.
И вот я на кинофабрике на Житной улице (тогда еще говорили — фабрика, а не студия). Я ничего не соображал, двигался, как автомат, пока меня одевали, завивали чуб. И вот, смущенный и скованный волнением, стою перед съемочным аппаратом, которого до этих пор никогда в жизни не видел. Я еще не читал только недавно вышедшего романа Шолохова. Режиссеры терпеливо объясняют мне, кто такой Григорий Мелехов, какой у него характер. Я наспех припоминаю уроки моего трехнедельного обучения в киностудии и тщательно проделываю все, что от меня требуют. Становлюсь прямо и в профиль, усиленно мимирую: увидев Аксинью, обрадовался, устремился к ней, изображая радость, порыв, смущение.
Возвращаясь домой на трамвае, я уже видел себя в мечтах знаменитым киноактером Дугласом Фербенксом. Два или три дня прожил в каком-то счастливом полусне. И вдруг телефонный звонок с кинофабрики. Услышав голос режиссера Правова, я приосанился: вот сейчас он поздравит меня. Но Иван Константинович сообщил мне, что проба оказалась неудачной, несмотря на то, что внешние данные казались очень подходящими для роли Григория.
Я был обескуражен этой неудачей. Как раз в это время наш театр-студия отправился на гастроли в Воронеж. Я лег на верхнюю полку жесткого вагона, уныло поглядывая на то, что делается вокруг. И вдруг в руках нижнего соседа увидел «Тихий Дон». «Пожалуйста, дайте мне посмотреть вашу книжку», — попросил я соседа, тот ответил: «Вот когда я засну, тогда берите». С нетерпением я ждал, пока он заснет, спустился вниз, осторожно вынул книгу у него
из рук и снова лег на свою верхнюю полку. Всю ночь напролет
читал запоем. Меня глубоко захватила эта замечательная книга, с ее широкими картинами своеобразного казачьего быта, с цельными, сильными, покоряющими своей жизненностью характерами, с поэтичными описаниями природы. Но больше всего пленил меня сам Григорий, я сразу полюбил его, он стал для меня больше чем литературным героем, мне казалось, что я давно знаю его — так были близки и понятны его непокорные чувства, мятежная душа.
Я горько размышлял о том, почему же меня постигла неудача с образом героя, который так дорог и близок мне. Тут с чувством стыда я осознал несостоятельность попыток, поверхностно, с помощью чисто внешних якобы «кинематографических» приемов воплотить сложный человеческий характер. Это был серьезный урок, и я навсегда усвоил, что в кино, как и в театре, не выедешь на штампах и внешних приемах, что фальшь и наигрыш не пройдут. В искусстве ничего на стоящего нельзя сделать без полной творческой отдачи.
«Тихий Дон» стал моей настольной книгой. Я читал ее и перечитывал, открывая все большую глубину и красоту.
Я скомкал поездку и отпросился в Москву. Режиссеры дали мне повторную пробу, хотя у них был уже намечен подходящий кандидат на роль. На этот раз я не позировал, не изображал, а играл в полную силу, глубоко переживая чувства Григория. И режиссеры поздравили меня с победой.
Итак, я — киноактер. Серьезный и трудный экзамен выдержан, я был счастлив и горд. Эта роль особенно дорога мне. Работая над ней, я пережил столько волнующих часов, что в память об этом назвал новорожденного сына именем шолоховского героя. У нас с женой было так решено: если родится сын — будет Григорий, если дочь — Аксинья.
С благодарностью вспоминаю всегда моих первых учителей и «крестных» в кино — Ольгу Ивановну Преображенскую и Ивана Константиновича Правова. С этими опытными режиссерами работать было очень хорошо. Они всегда точно знали, чего хотят, умели разъяснить актеру его задачу, осторожно и ненавязчиво подсказать, натолкнуть на правильное решение!
Абрикосов А. Первая роль в кино // Абрикосов А. Рассказы о творческом пути. М.: Бюро пропаганды советского киноискусства, 1964.