«Личное дело»

Сюжет крайне прост. В VI классе во время воздушной тревоги двое школьников разбили нечаянно стекло шкафа. Учитель обнаружил пропажу из шкафа окуляра микроскопа. Подозревают Аркадия Зубова, у которого окуляр оказался в портфеле.

Аркадий Зубов (Лора Минаев) проходит трудный путь. Аркадию известно, что его друг Лева Прокушев (Борис Рунге) из-за малодушия подбросил окуляр ему, но он считает ниже своего достоинства сказать об этом: ведь он не трус и не ябедник. ‹…› Но ему очень трудно: он страдает из-за своего характера. Только жизнь, только конфликт с коллективом приводят его к пониманию своих отрицательных черт и ошибок.

Самая сильная сцена финальная, когда Лева признается Аркадию в своей вине.

Правдиво в фильме передана атмосфера школьной жизни.

Не всё в картине удалось. Вскользь и мимоходом говорится о ябедничестве, неясны домашние отношения, внешне обрисованы взрослые герои. Но главное — характеры юных героев — дано правдиво. ‹…›

Интересное воплощение сценария было достигнуто благодаря большой работе с юными «актерами».

Опыт А. Разумного, впервые тогда снимавшего детский фильм, в этом плане весьма поучителен.

А. Разумный рассказывает, что для «Личного дела» были приглашены двадцать ребят из различных московских школ, среди которых были Лева Мирский, Дагмара Дерингер, Борис Рунге и другие. «Будущим юным артистам прочли сценарий, объяснили внутренние пружины основных конфликтов будущего фильма. После этого началась серия предварительных репетиций. Ребятам была предоставлена полная свобода фантазии. Они могли трактовать свои роли, как хотели, могли меняться ролями. Рунге, который был намечен на роль Левы Прокушева, одновременно репетировал сцены Аркадия Зубова. Гриша Аронов вместо Мирского проводил за него роль больного Вити Сурикова. Таким способом мы добивались, чтобы наши артисты не только поняли и почувствовали порученный им образ, но и поглядели со стороны, как эту же роль сыграл бы их товарищ.

Все эти эксперименты очень помогли съемочной группе в окончательной отделке детских образов. В процессе «самодеятельных» репетиций и импровизации мы подглядели массу характерных штрихов и деталей детского поведения, подслушали множество живых и характерных фраз и словечек из обиходной речи ребят»^[1].

Наблюдения режиссера показали, что нельзя детям давать задание «играть» в последний момент перед съемкой. Они теряются перед аппаратом, забывают объяснения. А. Разумный стремился создать перед съемкой творческое настроение. Он прибегал для этого к различным методам, ища для каждого ребенка свой «ключ». С одними режиссер перед съемками вел разговор о любимой игре, с другими беседовал о проступках героев фильма, стараясь вызвать то отношение, которое потом нужно будет играть.

Например, перед началом съемок эпизода «у школьной стенгазеты», где была помещена карикатура на Аркадия, режиссер напомнил
Лоре Минаеву, исполнявшему роль Аркадия, о случае, когда его самого незадолго перед тем «пробрали» в пионерской стенгазете. Это сильно помогло «актеру» передать состояние самолюбивого, задетого за живое героя.

Режиссер избегал давать лобовые задания ребятам. Он стремился воздействовать на них через товарищей. Чтобы не было наигрыша, режиссер не показывал, как надо играть, а стремился добиться импровизации. «Десятками чудесных находок мы обязаны нашим юным актерам, вспоминал режиссер. Они местами обогатили и оживили язык сценария»^[2].

А. Разумный, который сам снимал свою картину, вместе со своими коллегами, оператором А. Селянкиным и художником И. Степановым, очень верно решили изобразительную сторону произведения. Они исходили из того, что «у ребенка ракурсы совершенно особенные: и дома, и деревья, и классную доску он видит с иных точек зрения, чем взрослые. Достаточно сказать,
что он почти никогда не видит в лоб взрослого человека. Ребенок по-своему воспринимает перспективу»^[3].

Это привело к ясности и простоте композиции кадра, съемки мизансцены, монтажа. Операторы избегали острых световых эффектов, которые подчас непонятны юным зрителям. Картина снята ровно. Четко выделяется в ней то, что называется «естественным» освещением: солнечная, пасмурная, ночная и дневная «погода». ‹…›

Не успели затихнуть споры о фильме «Личное дело», как на экране появился следующий фильм А. Разумного «Тимур и его команда» (1940), поставленный накануне Великой Отечественной войны по сценарию Аркадия Гайдара. ‹…›

«Тимур и его команда»

Фильм, к сожалению, не передавал гайдаровской поэзии и гайдаровской романтики. Картина во многом иллюстративна. Желая сохранить все, о чем писал Гайдар, режиссер, однако, не всегда находил нужные кинематографические формы.

Неточно подобраны некоторые исполнители. Например, Л. Щипачев — исполнитель роли Тимура в ряде сцен суховат.
То же можно сказать и об исполнении роли «атамана» Квакина, «грозы дачных садов и огородов». В картине он выглядит закоренелым хулиганом, исправление его не убедительно.

И природа, окружающая тимуровцев, в фильме не так романтична, как в сценарии и повести.

И все же фильм до сих пор не сходит с экрана, он учит ребят самоотверженности и гуманности.

В этом смысле особенно интересны сцены, когда ребята ловко и быстро наполняют водой бочки молочницы, мигом складывают дрова в поленницу, мастерят игрушку для девочки, разыскивают Нюркину козу, эпизод, в котором Тимур помогает Жене попасть на свидание с отцом.

Катя Деревщикова, исполнительница роли Жени, обнаружила незаурядные способности. Образ Жени наиболее близок к гайдаровскому замыслу. Озорство, шалость, резвость сочетаются у нее с серьезностью. Тон юмористический неожиданно переходит в драматическую интонацию. Она трогательна и искренна и когда горюет, и когда счастлива.

Хорошо показаны храбрость и сила коллектива тимуровцев, проявляющиеся в борьбе с Квакиным. Квакинцы — ребята физически сильные, они могли бы, казалось, расправиться с тимуровцами. Но тимуровцы стойки и убеждены в своей правоте и потому берут верх. Правда, сцена с фонариками излишне эффектна, но это не мешает главному — выявлению моральной силы тимуровцев.

В картине хорошо передана дружба ребят, их преданность общему делу, дисциплинированность.

А. Разумный верно подметил, что для создания фильма, проникнутого близкой, понятной детям романтикой, важно ощутить и передать все по-детски.

Вместе с оператором и художником А. Разумный стремился воссоздать обстановку, в которой действовали тимуровцы: чердак, сады, улицы, дороги, комнаты так, как ее воспринимали герои фильма. Однако таинственность, столь важная в этом фильме, не всегда чувствовалась в декоративном оформлении, в операторских ракурсах, и это, безусловно, несколько снижает его художественные достоинства.

Долинский И. Развитие детского кино // Очерки истории советского кино. Т. 2. М.: Искусство, 1959.