В своей первой постановке в 1926 году «Прометеус» ставит на стереотип старого успеха — типа «Поликушки». В Берлине как раз пребывает русский режиссер Александр Разумный в ожидании визы в Америку. Ему и предлагают поставить фильм для «Прометеуса». В качестве сюжета Разумный выбирает рассказы Чехова, которые он объединяет под названием «Лишние люди» (Ueberfluessige Menschen). Художником приглашается уже известный в Берлине Андрей Андреев, работавший в русском кабаре «Синяя птица», оформлявший экспрессионистический фильм «Раскольников»
для Роберта Вине и реалистический фильм «Власть тьмы» для его брата Конрада с Пражской труппой Художественного театра. Разумный занимает ведущих актеров немецкого театра и кино — Вернера Крауса, Генриха Георге, Ойгена Клёпферта, Фрица Распа. Быт русского провинциального местечка с еврейским колоритом должен был обеспечить успех, но фильм не попадает в точку. Рецензии довольно благожелательны, все отмечают первосортные компоненты, но жалуются на скуку. Гротескный и добротный натуралистический бытовой психологизм не отвечал новому стереотипу «русского» (татарские страсти «Потемкина»). Различия в восприятии фильма в России и Германии показательны. Критик «Лихт-Бильд-Бюне» Ханс Волленберг пишет: «С какой стороны ни посмотри на фильм — он русский и еще раз русский. Построение его драматургии русское — ни следа западно-европейской конструктивной дисциплины, концентрации и системного поднятая напряжения». «Фильм расплывается в деталях». Критик даже считает, что Разумный основывает глубоко оригинальный тип комедии — ни американская гротескная, типа Safety Last, ни классическая водевильная, типа Любича^[1].
Зато русский рецензент считает: «Несмотря на то, что картина поставлена в сугубо реалистических тонах, несмотря на то, что ее ставил русский режиссер и на мотивы русского писателя, все-таки чего-то в ней нет. Смотришь на картину из русской жизни и не чувствуешь, что это русское. Видимо, такова уж судьба всех заграничных картин в России»^[2]. Кроме того, советское торгпредство резко отмежевывается от этой постановки и посылает в редакции крупных киножурналов письмо со следующим текстом: «Просим Вас сообщить Вашим читателям, что фильм „Лишние люди“ и работа режиссера Разумного являются исключительно его частной инициативой и не имеют никакого отношения ни к Советскому государству, ни к какой-либо студии, частной или государственной, на его территории» . Эта реакция была связана, очевидно, с не совсем определенной позицией Разумного, который колеблется меж возвращением и невозвращением в Советскую Россию. В его мемуарах пребывание в Берлине описано в этом смысле крайне показательно: «В ожидании визы (в Америку. — О. Б.) я находился в Германии в кино-отделе торгпредства… В конце 1928 года мне удалось получить разрешение на возвращение в Москву». Разумный приглашается сразу после «Лишних людей» снимать для фирмы Fobius, работавшей в кооперации с МГМ, для которой он ставит «Пиковую даму», перенося действие новеллы Пушкина в инфляционный Берлин, в интерьеры новой вещности, а также «балканскую оперетту» «Принц или клоун».

Булгакова О. Пролетарская киноутопия на Масловке, или Экспорт «Руси» в Берлин // Киноведческие записки. 1997. № 33.