Базен невольно ошибся только в одном (он не видел фильмов Барнета) — Ренуар все-таки такой не единственный.
Все, написанное великим критиком про «Будю», применимо и к барнетовскому «Дому на Трубной». Но в фильме Барнета, помимо раскадровки, уникальной в своем роде (здесь, пожалуй, в наибольшей степени сказалось влияние Кулешова; никогда, ни до, ни после, Барнет не монтировал такими короткими кусками), положение спасает какая-то непобедимая жизнерадостность молодости, пропитывающая этот фильм, и явственно ощутимое упоение автора чувственной и осязаемой стороной жизни. Если считать, что «Дом на Трубной» — это фильм, который должен был излагать события, содержащиеся в сценарии Беллы Зорич о темной деревенской девушке, приехавшей в Москву, попавшей в домработницы к парикмахеру Голикову, вступившей в профсоюз и так далее, то, конечно критики «Дома на Трубной», упрекавшие фильм в драматургической несделанности, были правы. Например, «тов. Анощенко» считал, что «...картина идет по линии внешней эксцентриады», а «тов. Шнейдер» (журналист) указал, «...что получился инсценированный чеховский водевиль. Драматургический сценарий картины абсолютно неграмотен. Пять частей идет на экспозицию и только одна часть на развязку и прочее. Основная тема погибла в мотивировках. Картина сделана без всякого кинематографического темпа, и как это ни удивительно для Барнета, без знаний материала»[1]. «Дом на Трубной» крайне интересен, в частности, тем, что тогдашняя критика совершенно его не поняла. В случае столь единодушного неприятия критикой произведения талантливого автора, это означает, что автор в чем-то изменил эстетическим догмам своего времени. Критики «Дома на Трубной» были по-своему правы, поскольку социальная тема действительно выражена довольно вяло, идеологический титр всего один, и, в самом деле, имеются пять частей на экспозицию и одна на развязку.
Но суть дела в том, что все это не относится к настоящему сюжету фильма, точнее нескольким сюжетам. Первым сюжетом, можно сказать, оказывается сам дом на Трубной. Очень наглядно этот сюжет обнаруживается при сравнении этого фильма с «Обломком империи» Фридриха Эрмлера, вышедшим всего годом позже. Эрмлер в сцене приезда своего героя в Ленинград, в резком монтаже доказывая, как сильно изменился город, который герой запомнил еще довоенным и еще Петербургом, с восторгом показал новые здания, проспекты, памятники... В «Доме на Трубной» все действие происходит явно в бывшем доходном доме, на который все годы, протекшие после революции, не оказали никакого влияния. Этот своеобразный «карман жизни», «анклав прошлого» существует по-своему, вполне погрязнув в вещественном мире, с которым в то время боролись почти все. А в этом обломке старого мира многократно приговоренный новой властью быт прекрасно существует и не собирается никуда исчезать. Более того, он живет по своим законам, которые позволяют выбивать пыль из чучела леопарда на лестничной клетке, там же колоть дрова, хотя вообще-то это «строго запрещается» и не обращать никакого внимания на окружающую жизнь, если только она сама не вторгается в этот замкнутый мир. Поскольку этот самый быт является неотъемлемой частью человеческого существования. Второй сюжет — социализация персонажа. Самообретение человека в социуме — мотив, Барнетом излюбленный и несомненно важный для него. Параня очень хочет встроиться в новый для нее мир (что замечательно отыгрывает Марецкая). Для нее крайне важны социальные символы: с какой гордостью она надевает фартук, когда Голиков ее нанимает в домработницы, и с какой тоской она его отдает после скандала в клубе и своего увольнения. Она и в профсоюз-то вступила просто потому, что хороший человек, ее подруга Феня, оказалась активисткой и позвала ее вступить. Ну как отказаться, если хороший человек зовет? Параня вообще выступает как своего рода alter ego Барнета, почти единственное за все время работы (разве еще главная героиня «Алёнки»). Существо крайне любопытное, открытое миру и людям, причем совершенно неважно каким.
Вообще, социализация для Барнета — очень важная тема, которую в разных формах можно проследить почти во всех его фильмах: и в «Доме на Трубной», и в «Старом наезднике», и в «Борце и клоуне» (так как фильм этот первоначально не был барнетовским, мы не будем его рассматривать), и в «Окраине» (где тема социализации развернута наиболее многообразно).
Кукулина А. Необязательный воздух: Борис Барнет и Жан Ренуар / Киноведческие записки. 2000. № 46.
Примечания
- ^ Обсуждение фильма «Дом на Трубной» в АРРК. — «Кино», 1928, 24 октября.