Дорогой Михаил Константинович!

Я еще раз самым серьезным образом подумал над Вашим предложением вместе делать картину о Кубе, и все-таки, несмотря на то, что мне было бы очень интересно работать над этой темой, и было бы очень интересно работать вместе с Вами и Урусевским, должен сказать «нет».

Причина одна — та самая, о которой я Вам уже говорил: моя работа над военным романом, продолжающим, а возможно и завершающим все, что я писал на эти темы, сейчас находится в таком положении, что я не могу оставить ее на длительный срок. Именно сейчас я должен был заняться именно ею, а то, как это случается в нашем деле, все, что накоплено и готово к тому, чтобы лечь на бумагу, может перегореть и не получиться, если я именно теперь отложу все это. Эта работа по сей день была и остается главной моей работой, главным предметом всех моих дум, и я не могу разорваться, не могу приступать к такой работе, как Куба, все время продолжая думать о другом. А заставить себя не думать я не могу! Ни о Великой Отечественной войне, ни о Кубе нельзя писать в полдуши,
вполсилы — и то, и другое должно взять тебя целиком. Если бы я взялся за Кубу, то до тех пор пока не была бы кончена картина (не сценарий, а, повторяю, картина), до того последнего дня я оставался бы душевно прикованным к этой работе. А это значит, как ни крути, примерно на год отставить в стороне роман. Я этого не могу себе позволить.

Если бы этот замысел о Кубе возник не сейчас, а где-то через год, в то время, когда я хотя бы довел до последней точки первый черновик романа, я бы не задумываясь присоединился к Вам в этой работе, но сейчас разорваться на куски не могу.

Прошу не сердиться, не обижаться, а понять меня.

Если я Вам сейчас или потом могу понадобиться по-товарищески, как советчик, — я к Вашим услугам и здесь, в Москве, и даже на Кубе, где я, очевидно, буду в ноябре в двухнедельной туристической поездке.

Я еще раз подумал над Вашими возможными помощниками в этой работе, и мне хочется еще раз посоветовать Вам (особенно учитывая, что Вы хотите делать фильм-поэму) взять в коллектив Евтушенко. Он уже два месяца просидел на Кубе: поездка на Кубу большое событие в его поэтической жизни, и я думаю, он вернется полный впечатлениями и замыслами. Он — человек, способный написать сценарий такой вещи, я почему-то убежден в этом. Мне кажется, кроме того, что в коллективе людей, делающих вещь о современной Кубе, важно иметь человека, хотя бы одного, который по возрасту приходился под стать героям Вашей будущей картины^[1], который бы воспринимал их как людей своего собственного поколения, возраста. Подумайте над этим.

Мне очень жаль, если я огорчил Вас этим письмом, но я очень серьезно думал над этим — можете мне поверить.

Крепко жму Вашу руку.

Ваш
Константин Симонов

1 августа 1961 года.

Симонов К. Школа кинематографа // Советский экран. 1985. № 17.