Название как нельзя более соответствует «революционному» содержанию фильмы и обещает быть исключительно коммерческим. С формальной стороны картина сделана большим мастером Кулешовым и настолько интересно, что будет смотреться достаточно широкими массами, а обывательщина из «Арса» и «Колосса» просто замрет от восторга. Дело в том, что вся революция и гражданская война показаны в этой картине исключительно в великолепных салонах, в шикарных ресторанах и номерах гостиниц, в ваннах с голыми бабами, в сопровождении неизменных фокстротов и голых ножек. К чести режиссера надо сказать, что все это «блестящее» окружение революционеров он старался подать возможно менее соблазнительно и даже местами отвратно, но суть картины от этого нисколько не изменилась. Действие происходит в каком-то приморском городе, захваченном белыми. Красные ведут подпольную работу. Главный герой фильмы, изящный революционер под именем князя живет в самой шикарной гостинице, неотлучно «делает революцию» в ресторанах и на балах, за бокалами дорогого вина, во имя «идеи» вступает в любовное соперничество с начальником контрразведки белых, на деньги партийного комитета перехватывает его любовницу и проститутку — веселую канарейку — и в конце концов, нарядившись белым офицером, в самой последней части спасает от расстрела второго революционера-подпольщика, арестованного белыми в начале фильмы. Вот и все. Подумайте, какое веселое и даже «романтическое» занятие это самое подполье! До Межрабпом-Фильма мы думали, что салоны, вино, проститутки и голые ножки вовсе не являются обязательным аксессуаром подпольной работы, и даже совсем наоборот, а теперь, с зимы 1929 года, нам открыли глаза, подарив миру «Веселую канарейку». Какой социальный эффект этой «революционной» фильмы? Можно ли сомневаться в том, что всем «советским» барышням и каждому обывателю захочется быть таким «революционером», как этот лощеный князь в цилиндре, захочется вместо него покутить в ресторанах на партийные деньги, целовать хорошеньких проституток, любоваться «очаровательными», хоть и буржуазными ножками — и вообще «делать революцию» по рецепту Межрабпом-Фильма. Но зато рабочий зритель почувствует несомненную неприязнь к такому отвратительному «подполью со всеми удобствами» и в лучшем случае не поверит авторам.

Хотелось бы знать, чья идеология, чье влияние отразилось в этой картине?

Необходимо отметить, что автором сценария оказался коммунист, что наводит на достаточно грустные размышления. Опыт постановки «Рейса мистера Лойда», разложившего буржуазию на сто процентов, повидимому, прошел даром и не учтен ни сценаристом, ни режиссером.

Однако бывают вещи еще более замечательные. Если в «Веселой канарейке» салон превращен в подполье, то в картине ВУФКУ «За стеной» революционеры взяты в качестве сырого материала для «романчиков и фонтанчиков» самого пошлого бульварного типа. Некий революционер попадает в польскую тюрьму. Туда же садится и некая прекрасная девица, вероятно, тоже революционерка или что-то в этом роде. По счастливой случайности камера «узника» оказывается рядом с камерой «узницы». Остальное разыгрывается, как по нотам. Он через стену путем перестукивания влюбляется в очаровательную незнакомку и в самые тяжкие минуты мечтает только о ней. Она, разумеется, отвечает взаимностью и тоже мечтает. Однажды раскрываются двери тюрьмы и они оказываются на воле, но... рок преследует революционера. Он едет куда-то на роскошнейший курорт, случайно встречается с сестрой дамы своего сердца и приняв ее по ошибке за ту, которую он полюбил через стену — женится. Бывшая «узница», на глазах которой происходит эта «ужасная история», тает, как воск, от чахотки и наконец умирает в присутствии влюбленной пары. И только за секунду до смерти он — маститый революционер — узнает о страшной ошибке и «трагически» склоняет голову под ударами судьбы. Что может быть отвратительнее этой классической обывательщины, которая использует революцию на свой манер, превращая ее в материал для слезоточивых пошлостей. ‹…›

Бляхин П. К итогам кино-сезона // Кино и культура. 1929. № 2.