Был в кино. Смотрел «Шинель». И возмущался, и возмущаюсь. Возмущаются и другие. Но вопрос-то настолько серьезен, что вряд ли возмущениями можно помочь делу.
А дело тут и в Гоголе, и не в Гоголе. Много можно было бы сказать о «повести в манере Гоголя», одной из бездарнейших фильм современности. Поистине надо обладать колоссальным запасом наглости, чтобы бессмысленный госкино-винегрет приписывать Гоголю. Или, может быть, дело здесь и не в наглости. Помните у Гоголя (а не у Тынянова и иже с ним): «В Испании есть король... Этот король — я!» Как знать?!
Не собираюсь вдаваться в разбор фильмы. Это уже отчасти сделано другими, да и задача у меня иная.
Выходя из кино, я пожалел, что нет в нашем уголовном кодексе статьи, карающей, во-первых, за издевательство над ни в чем не повинным зрителем, во-вторых, за бесцеремонное, наглое коверканье произведений великих писателей и, в-третьих, здесь, может быть, статья и найдется.
Ибо постановка «Шинели» должна квалифицироваться как растрата народного достояния, народных денег. Мне могут возразить: кто знает, может быть, «Шинель» и оправдает себя, а может быть, и даст кое-какую прибыль — где же здесь извод народных денег?
Не в этом дело, товарищи! Не в прибыльности и не в убыточности. Дело здесь в том, что мы называем «режимом экономии». Как надо понимать и применять режим экономии в кино? Раньше чем ответить на этот вопрос, необходимо выяснить, каковы главные цели и задачи нашего, советского (а не Тынянова, Трауберга и др.) кино? Главная цель — пропаганда. Это не исключает, конечно, и хозрасчета, самоокупаемости и даже прибыльности (кажись, за нашими кино-организациями ни одного из этих качеств не числится). Но во главу угла ставится пропаганда — пропаганда наших идей, нашей борьбы и нашего быта. Пропаганда творений наших великих писателей, ибо советская культура растет и через соответствующее классовое восприятие и переваривание памятников художественной литературы. (Удачные опыты — примеры налицо. Это, с одной стороны, «Броненосец „Потемкин“», с другой — «Коллежский регистратор»).
И чем больше у нас таких фильм, чем удачнее наша пропаганда — тем прибыльнее (идеологически, а затем и коммерчески) наше кино. И теперь вот, когда мы осуществляем лозунг «режима экономии», кино-организациями он и должен быть истолкован не только с коммерческой стороны, но и с идеологической. Раз непосредственной задачей кино является пропаганда (куда входит и показ классических произведений тоже), то режим экономии и должен очистить наше кино от наносной, не отвечающей прямой, конкретной задаче кинодряни. Пусть «Соперники», «Чужие», «Чортово колесо» и прибыльные фильмы. Может быть, они и набивают карманы наших кино-организаций (я, вместе с РКИ, в этом очень и очень сомневаюсь), но они отводят нас от правильного пути, они являются идеологической макулатурой. Мы терпим у себя иностранную кино-дрянь — расчет может быть коммерческий. Но наши собственные кино-фильмы должны на все 100% отвечать поставленным Лениным и партией задачам. Наши же постановки копируют кино-фильмы Запада, Америки, отнюдь не приобщая нас к советской, новой культуре. Они перепевают чисто буржуазные мотивы («Чужие»), калечат и создают ложное представление о произведениях великанов литературы («Шинель»), пропагандируют люмпен-пролетарскую идеологию («Чортово колесо») или в лучшем случае преподносят герани под советским соусом («Соперники»). А в этом прямой убыток, прямая растрата народных денежек. И здесь вот — злостная спекуляция, граничащая с контр-революцией (и экономической, и политической).
И уж как досадно, что Главполитпроспет, РКИ, прокуратура и пр. органы, коим ведать надлежит, уже обратившие внимание на «коммерческие» способности наших кино-организаций, не вмешиваются в эти «идеологические» дела!
А давно бы пора!
Да! Грустные и неожиданные мысли может вызывать «Шинель» в манере ФЭКС’а. Ох, уж эти «шинели», сшитые из лоскутов буржуазных фраков руками беспочвенных, разлагающихся интеллигентов — кино-портных.
Падво М. Размышления у кино-подъезда // Жизнь искусства. 1926. № 20.