Действие происходит в Тургеневских местах — в краю русской неяркой природы. Тургеневские деревни стали колхозами. В бывшем помещичьем доме — школа. На полях, где ковырялись сохой Касьяны и Калинычи, расположилась МТС.
Последняя ночь перед уборкой. Бригадиры и председатели колхозов у начальника политотдела. Утром должны выступить тракторы и комбайны. Далеко в степи сияют огни МТС. Провода полевого телефона тянутся к колхозам. Передвижные электростанции, мастерские, <нрзбр>, клубы... Сторож обходит склады горючего и поставленные в ряд, укрытые брезентами машины. Лагерь могущественной социалистической техники — и в трех верстах от него остатки убогой тургеневской Руси. Вросшая в землю избушка на краю деревни. Мутный расплывающийся свет огарка в окне: большие тени на стенах. Бородатые воспаленые лесные люди пьют самогон за столом. Враги, явные и тайные, <нрзбр> злопыхатели члены правления колхоза — собрались в клубе. Мальчик лет 10-12, сын хозяина дома Самохина Степана спит на печи. Глаза мальчика приоткрываются и снова смыкаются. Тут же старуха вороньего образа, погруженая в непостижимое занятие: в подсолнухи с длинными стеблями она втыкает на место семячек спички. В люльке, завороченый в тряпье, спит младенец.
Под шум речей, пьяных, темных угроз старуха продолжает свою работу. И вот доморощенное <нрзбр> мужицкое орудие поджога готово. Один из собутыльников уносит(?) подсолнухи сторожу в МТС. Они разбрасывают их по тем лесам, где на столбах изображены <нрзбр> с подписями: смертельно огнеопасно и поджигают. Стебель будет тлеть долго и загорится в дежурство старика Сидорыча, пришедшего сменить сторожей-поджигателей. Сидорыч — колхозный пчеловод, читатель и натур-философ приходит со <нрзбр> ружьем за плечами и свистком. Он принимает дежурство. Небо бледнеет, близится разсвет, меркнут звезды. Сидорыч обходит свои владения. В кустах засели поджигатели. Тлеют подсолнухи. Прохожая (?нрзбр) фигурка с развевающимися льняными волосами летит по полям спелой ржи. С воплем — дядя Вася, дядя Вася — Степан врывается в палатку начполитотдела. Через мгновение начполитотдел, мальчик и Сидорыч собирают тяжелые стебли. Незаметный вкрадчивый дымок подошел уже в некоторых из них к самой короне подсолнуха.
Уничтожение МТС предупреждено. В избе вросший в землю молится Самохин. Он не оборачивается на стук. Начполитотдел, колхозники-милиционеры входят в избу. Самохин отрицает участие свое в поджоге — потом он видит сына. Юродствуя, перемежая угрозы с евангельскими текстами, заросший сведенный судорогой старик выкрикивает безсвязные слова о голосе крови, о <2 слова неразборчиво>. Причитание его прерывается звуком выстрелов. Поджигатели укрывшиеся в церкви, отстреливаются от осаждающих их комсомольцев и колхозников. Поджигатели схвачены, их ведут под конвоем в город. Им навстречу движется по шоссе могучая <нрзбр> социалистическая армия — выступившие на уборку тракторы, комбайны, косилки. Два мира встречаются на шоссе. Толпа замирает, узнав поджигателей; глухое грозное движение нарастает в ней, все ближе надвигается она на <нрзбр>, комсомольцы с трудом удерживают наступающие ряды. Сидорыч с топором в руках выскакивает вперед, размахивается — и в это мгновение взрыв сотрясает воздух, столб пламени и дыма взлетает к небу. Все подсолнухи нашли начполит и Степан кроме одного спрятанного в тележке, на которой стояла цистерна с бензином...
Героическими усилиями пожар потушен. Пионеры проскальзывают туда, где ничего не могут сделать взрослые — и впереди детей Степан. Убытки сведены к минимуму; в назначеный срок уборка начинается. На месте пожара отдаются последние распоряжения. Часть пионеров уходит в ночное, несколько мальчиков — «дозорные урожая»- в их числе Степан становятся на вышках в разных концах необозримого поля.
Июньская ночь спустилась на Бежин луг. Мальчики в ночном развели костры; отсветы пламени падают на их лица, на лошадей, разбредшихся по лугу. Как и восемьдесят лет т.н. дети Бежина луга ушли в ночное — но не о домовых и чертях говорят они... Ночь безмолвна, безбрежна, покойна. Покой этот обманчив. Арестованные убив конвоиров бежали и бродят рядом. Покой ночи обманчив. Выстрел прорезывает ее тишину. Степан падает с вышки; зажимая рукой рану он бежит по полю с зрелыми хлебами по лугу, на котором <нрзбр>. Отец перерезает ему дорогу — Поговорим сынок, посиди с отцом...
Дядя Вася — шепчет мальчик и бежит дальше... Выстрелы — один и другой — настигают его. Мальчик падает... Выстрелы услышали мальчики в ночном. Они поднимают на ноги колхозников. Под покровом ночи идет яростная погоня. Лучи фар и прожекторов перекрещиваются в лесу. Убийцы пойманы. Среди высоких трав находят <нрзбр> Степана. Он умирает на руках начполита.
Утро. Солнце заливает стеной стоящие хлеба. Гремит песня, оживает поле, падают первые <нрзбр> колосьев. Под грозную мужественную все разрастающуюся музыку проносят Степана — чья смерть стала символом победы.
Бабель. И. План переработки сценария «Бежин луг»// РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Едхр. 373.