‹…› в 1934 году Янина Жеймо дает согласие режиссеру Антонине Кудрявцевой сниматься в эксцентрической комедии по сценарию Николая Олейникова и Евгения Шварца «Разбудите Леночку» в заглавной роли двенадцатилетней школьницы Леночки.

Надо сказать, кинокартин для детей выпускалось в те годы очень мало. Так, из фильмов производства 1932 года детям было посвящено семь, в 1933 году и того меньше — три, а в 1934, в год выхода на экран комедии «Разбудите Леночку», — шесть.

Поначалу героем фильма задумывался сценаристами мальчик.

Но Сергей Юткевич, высоко ценивший дар Жеймо, предложил им заменить мальчика девочкой и пригласить на эту роль Янину Жеймо. («Мой добрый ангел,—шутливо называет Юткевича Янина Болеславовна.— Он же предложил меня и на роль Анук в «Песню о счастье».)

Возможность сыграть впервые главную роль, которая к тому же ставила перед ней заманчивую задачу — раскрыть детский характер в жанре эксцентрической комедии; стремление играть роли «исходя», а «не вопреки» своим внешним данным («Очень маленького роста, с лицом и внешностью почти ребенка...»); наконец, просто живой интерес и любовь к детям, желание правдиво и уважительно, без сюсюканья и назидательности рассказать о них с экрана — все это и послужило причиной того, что Жеймо с радостью согласилась сниматься в роли Леночки.

Образ Леночки задумывался авторами как постоянный комический персонаж нескольких детских короткометражных фильмов. Это была первая в советском кино попытка такого рода.

Однако из всей предполагаемой серии на экран вышли лишь две картины.

Перед Яниной Жеймо стояла задача не из легких. В короткой комической, где нет развернутого в подробностях сюжета, где до минимума ограничено количество действующих лиц, все сосредоточено на главном персонаже, который должен быть обобщенно емкой и афористически яркой концентрацией конкретного типа-характера. И тут успех зависит в первую очередь от актера. От его способности быть лаконичным и метким, от его умения быть убедительным, найти темп и ритм пластического поведения, который бы органически соответствовал данному характеру. И самое главное — от его способности быть человечным в смешном.

«Леночку я задумывала как советскую маску,— рассказывала Янина Болеславовна в 1936 году в газете „Кино“ (28 декабря). — Каковы ее постоянные черты? Раньше всего — „предводительство“. Это — девочка-„заводила“, организатор, инициатор, сразу переходящий к действию. Пытливость, неутомимое любопытство, широко раскрытые, жадные ко всему происходящему глаза, находчивость в любом положении — таковы свойства Леночки».

В работе над образом Леночки актрисе, по ее словам, пригодились уроки американского комического фильма, глубоко почитавшегося фэксами, и особенно опыт работы в цирке. В самом деле: пожалуй, ни в одном фильме Жеймо не демонстрировала с такой озорной увлеченностью уроки, полученные ею на арене цирка и на занятиях в киномастерской. Не случайно в целом фильм оставляет ощущение единого трюкового представления, вполне самостоятельного и четко отработанного, точно рассчитанного. Как в цирке.

Картина начинается с того, что на экране мы видим сидящей в кресле у стола актрису Янину Жеймо. Улыбаясь, она рассматривает эскизы костюма, сандалии героини, роль которой ей предстоит сыграть. А уже в следующем кадре — Жеймо в костюме и гриме Леночки, с двумя задорно торчащими беленькими косичками, с характерным девчоночьим выражением пытливого любопытства на лице. Актриса в образе. И лишь после этого панорама по ночному спящему городу вводит нас в сюжет самой комедии... Уже самим этим столкновением кадров — актрисы Жеймо и Жеймо—Леночки — авторы фильма словно бы откровенно предупреждают зрителей о том, что сейчас они увидят представление с переодеванием, в котором взрослая актриса сыграет двенадцатилетнюю школьницу.

Далее действие развивается по вполне традиционным законам условного комического сюжета, движение которого определяется часто преодолением разного рода препятствий. И вот здесь-то и начинается эксцентриада, нередко с чисто цирковыми моментами. Основное препятствие, которое постоянно преодолевает Леночка в фильме, — это время.

Страстно увлекаясь чтением приключенческой литературы, засыпает она обычно далеко за полночь. А утром, конечно, просыпается в тот самый момент, когда в школе раздается звонок на урок. На ходу откусывая хлеб, Леночка пальцем проталкивает его в рот, чтобы быстрее съесть, отпивает из чашки молоко, уходит, снова возвращается, не в силах оторваться от завтрака. И, наконец, чисто механически, в спешке, прихватив с собой чашку, на ходу допивает молоко и оставляет чашку на тротуаре перед подъездом дома.

Лишь однажды удается Леночке вовремя прибежать в школу — благодаря сооруженному братом Петькой «сверхбудильнику». Но случается это... в выходной день.

Эти, казалось бы, непритязательные актерские находки юмористически раскрывают характерные Леночкины черты в точном соответствии с правдой детской психологии ребенка. Детское озорство, по-детски забавная, несколько суетливая деловитость не очень организованного человека передаются Жеймо с такой естественной простотой и так непринужденно легко, что совершенно не ощущаешь в экранной Леночке возрастной барьер, отделяющий исполнительницу от ее героини.

Масса препятствий возникает перед ней на пути в школу. То дорогу преграждает кавалерийский отряд, то вдруг остановка трамвая оказывается перенесенной на другое место, но Леночка не сразу обнаруживает это. И тогда, заметив стоящий у подъезда автомобиль, девочка быстро соображает, что может добраться в нем до школы. Она пытается незаметно проникнуть в машину. Но, поймав на себе подозрительный, как ей показалось, взгляд милиционера, прячется сзади под пальто очень высокого гражданина, направляющегося к машине. И, ступая за ним след в след, юркая Леночка вскоре оказывается в машине...

Это уже чисто цирковой момент — трюк из арсенала коверных на арене. Он «сработан» Жеймо самозабвенно-весело. И опять же — смешное здесь не самоцельно. Порожденные необычайно богатой и прихотливой детской фантазией, вызывающие смех действия героини органично вытекают из логики характера Леночки — живой и находчивой девочки. Актриса лепит образ, по словам Г. Козинцева («Искусство кино», 1936, № 4), «сконцентрированными приемами комической игры... через сцепку трюков, где неожиданность — основное и где из иллогизма поведения вырастает характер».

Приступив к съемкам в роли Леночки, Жеймо прежде всего поставила перед собой задачу постижения детского характера, специфических особенностей, черт поведения этого возраста. Она наблюдала сверстников своей героини во время игр, изучала их жесты, движения, повадки. Причем не со стороны, а в непосредственном, активном участии в жизни детского коллектива. Одевшись в Леночкин костюм, приняв ее облик, она брала с собой «в подруги» младшую сестренку и дочь Яню, выходила во двор на детскую площадку и на равных участвовала в ребячьих играх. Дети без церемонии принимали ее в свою компанию, воспринимая ее действительно как двенадцатилетнюю девочку. И лишь в конце съемок подвела ее Яня, которая «играла» в фильме малолетнюю кроху «Марью Ивановну». Она должна была крикнуть: «Леночка идет!» —но неожиданно для всех и для самой себя вдруг закричала: «Мамочка идет!»...

Исполнение роли Леночки было высоко оценено критикой. Рецензенты, писавшие о фильме «Разбудите Леночку», сравнивали его с вышедшим одновременно фильмом «Самый грязный», где главную роль исполнял восьмилетний мальчик, и отмечали, что трудно сказать, кто был более убедителен в детском образе — ребенок или профессиональная актриса. А известная детская писательница Александра Бруштейн в одном из своих выступлений на страницах газеты «Кино» весьма категорически утверждала, что роли детей старше десяти лет обязательно должны исполняться молодыми актерами. А. Бруштейн высказала мнение, что дети-исполнители не в состоянии столь же совершенно и глубоко выразить замысел автора и режиссера, как профессионалы, ссылаясь на творчество Янины Жеймо, которая даже рядом с подлинными детьми не кажется старше их. Ни внешность Жеймо с ее миниатюрной фигурой и округлым детским лицом, ни найденные ею для образа Леночки характерные жесты, ни ее манера общения с детьми — ничто не вызывало ощущения несоответствия возраста и жизненного опыта актрисы возрасту и «жизненному опыту» ее героини. ‹…›

Атмосфера, в которой Янине Жеймо приходилось работать над ролью Леночки, была довольно напряженной, сковывающей актрису. Как вспоминает Янина Болеславовна, и съемочная группа, и режиссер фильма не очень-то верили ей как актрисе. И потому едва ли не каждое ее предложение встречалось, как правило, недоверчиво — «а зачем?», «это не смешно» и т. д. Неприятие Леночки — Жеймо продолжалось вплоть до дня премьеры фильма в Ленинградском Доме кино, на которой присутствовал С. М. Эйзенштейн. Во время показа фильма он очень смеялся. И столь непосредственное выражение симпатии к фильму автора знаменитого «Броненосца „Потемкин“» изменило наконец отношение группы и к Леночке — Жеймо.

В фильме «Разбудите Леночку» и сегодня поражает простота и естественность, абсолютная органичность, с которой взрослая актриса живет в мире детей... В чем секрет этого поистине актерского чуда?

Классический и, пожалуй, единственный в истории мирового кино пример подобного рода — творчество Мэри Пикфорд, создавшей на экране десятки детских образов. Как и Жеймо, она рано приобщилась к нелегкому труду в искусстве: уже в пятилетнем возрасте состоялся сценический дебют Мэри. Позднее, став профессиональной актрисой и даже добившись огромного признания во всем мире как исполнительница детских ролей, Мэри Пикфорд не переставала посещать сиротские дома Лос-Анджелеса, где внимательно наблюдала детей. Она тщательно изучала и копировала характерные жесты, повадки, гримасы детей. Записи ее наблюдений поражают в этом плане не только зоркостью и тщательностью, но еще и чисто практической деловитостью тона учебного пособия. К примеру, актриса отмечала: «...самая трудная из задач, встающих перед актером,— это походка. Ребенок ходит легко и вольно: он ничем не связан, раскачивает руками; плечи его слегка опущены, коленные мышцы не напряжены, ступни чуть- чуть обращены вовнутрь. Необходимо проработать эти детали, а это отнимает столько времени, что трудно даже сказать!..»^[1]

И действительно, походка, манеры ее Поллианны — лучшего детского образа из одноименного фильма, созданного Пикфорд в 1920 году (в нашем прокате фильм демонстрировался в 1925 году),—и сегодня вызывают изумление и восхищение виртуозным мастерством актрисы. Однако во всем этом чувствуется лишь совершенство стилизации детского облика, зоркость профессионального глаза и точность копирования внешних детских примет. Но при этом ни на минуту не покидает ощущение, что перед вами взрослый человек, актриса, превосходно, мастерски разыгрывающая роль ребенка. ‹…›

Метод работы над детскими образами, само отношение к ним у Янины Жеймо, советской актрисы, принципиально отличны. Посещая парки, детские площадки, играя с детьми, она, конечно, старалась угадать их любимые, характерные жесты, позы. Но не копировала их («Никогда не следует копировать»,— говорила Жеймо). Как человека и актрису ее интересовали не только повадки детей, но прежде всего ‹…› внутренний мир ребенка, ростки будущей человеческой личности в нем. Много и внимательно наблюдавшая детей, Янина Жеймо была убеждена, что мир детской души отнюдь не столь безмятежен и беззаботен, как это нередко представляется нам, взрослым. Дети не менее сильно переживают свои эмоциональные бури и потрясения, правда, по поводам — с нашей, взрослой, точки зрения — незначительным.

Прекрасный знаток детской души, драматург Евгений Шварц (один из авторов сценария фильма о Леночке) вспоминал, как однажды, будучи ребенком, он стоял у входа в кинотеатр, а мимо проходил отец с каким-то своим знакомым. Знакомый отца погладил мальчика по голове, прибавив: «Счастливый возраст! Никаких забот!» «Я с негодованием посмотрел на него! — рассказывал Шварц. — В этот момент я испытывал страшные душевные терзания, потому что никак не мог решить — идти ли мне в кино или отправиться домой и сесть делать уроки...»

И силу дарования Жеймо Шварц видел прежде всего в ее уважительном внимании к своим героям-детям, в ее отношении к ним на равных, а не покровительственно-умилительном.

«Дети очень любят «играть в правду», — отмечала Янина Жеймо. И потому, наблюдая детей, она старалась в первую очередь понять психологию ребенка, его реакции на различные явления и события. И, только поняв это, прибегала к помощи актерской техники воссоздания характерной детской пластики, мимики, жестов, повадок...

Павлова М. Янина Жеймо. М.: Искусство, 1980.