‹…› Обыкновенный любовный треугольник несколько модернизирован, очевидно, специально для волшебного комсомола. Модернизация заключается в том, что Гриша Фокин, кроме всего прочего, еще и «моралист, творец третьего комплекса, что профессор, поняв неизбежную логику вещей, без боя уступает свою жену Грише, а Маша, эта замечательная молодая женщина, со всей силой юной страсти стремится к Грише, волшебному комсомольцу. ‹…›

Из любовного треугольника более полно раскрыт профессор Степанов. У него заметна внутренняя борьба, он единственный не оторван от своего рабочего места, он не схематичен. Очень удачно подчеркнуты в нем остатки «родимых пятен» через дополняющий и вместе с тем противопоставленный ему образ Цитронова, хотя и образ Степанова динамически не развивается, а как-то идет на спад, а к концу вещи, вообще теряется, снимая этим в повестки дня пусть чисто биологическую, но все-таки оживляющую сценарий борьбу. Хуже дело с Гришей и Машей.

Кроме чисто физических свойств, которыми, без сомнения, наделит их по развернутой программе Олеши режиссер, мы не знаем, за что их любить. По идейной линии они у нас симпатии вызвать не могут, а своей жизни они очень уж лиричны и минимально действенны. Ни борьбы, ни проявлений страстности, ни головокружительных поступков, свойственных волшебной молодости, они не совершают. ‹…›

В самом деле, посмотрим, что собой представляет третий моральный комплекс ГТО? Во-первых, почему именно третий комплекс и какая у него связь с двумя предыдущими?

Как это знает каждый пионер, первый и второй комплекс ГТО означают систему качеств гражданина Советского союза, готового к социалистическому труду и обороне... ‹…› Перечисляя эти душевные качества комсомольца, составленные Гришей Фокиным, они говорят так:

«Во-первых, скромность. Чтобы не было грубости и развязности. Дальше: искренность. Чтобы говорить правду. Дальше: великодушие. Чтобы не радоваться ошибкам товарища. Щедрость. Чтобы изжить из себя чувство собственности. Затем — сентиментальность, чтобы не только маршировать, но и вальсы танцевать. Жестокое отношение к эгоизму». И наконец... «целомудрие».

Что еще можно выдумать более ханжеское в легальных советских условиях писателю-попутчику? Какой еще больший поклеп можно возвести на комсомол? Как еще больше можно дискредитировать идею ГТО? ‹…›

Иваницкий И. «Строгий юноша» // Кино. 1934. 22 июля.

‹…› Олеша составил какие-то «десять заповедей» — о скромности, искренности, великодушии, щедрости, сентиментальности, жестоком отношении к эгоизму, целомудрии. Страдании!!! Какое-то Евангелие. Мне все это непонятно! Мне почти не приходилось думать о таких вещах, особенно о том, что Олеша говорил после чтения пьесы. Ему грустно, что одни живут, другие умирают, одни болеют, другие выздоравливают. Он не только испытывал нашу общую радость, когда возвращались челюскинцы, но и грустил, когда думал о матери погибшего Бориса Могилевича. Но если так думать, конечно, будет грустно. Надо работать, тогда будет и радость. ‹…›

— Не надо замалчивать страданий, — говорит Олеша. — От неравенства умов, способностей, характеров нынешняя молодежь тоже страдает.

Да, страдает, но, очевидно, не так, как обрисовано у Олеши, или вернее, как недостаточно обрисовано у Олеши. ‹…›

Пакентрейгер С. О равенстве и мировой скорби // Кино. 1934. 10 августа.