Любовь Аркус
«Чапаев» родился из любви к отечественному кино. Другого в моем детстве, строго говоря, не было. Были, конечно, французские комедии, итальянские мелодрамы и американские фильмы про ужасы капиталистического мира. Редкие шедевры не могли утолить жгучий голод по прекрасному. Феллини, Висконти и Бергмана мы изучали по статьям великих советских киноведов.
Зато Марк Бернес, Михаил Жаров, Алексей Баталов и Татьяна Самойлова были всегда рядом — в телевизоре, после программы «Время». Фильмы Василия Шукшина, Ильи Авербаха и Глеба Панфилова шли в кинотеатрах, а «Зеркало» или «20 дней без войны» можно было поймать в окраинном Доме культуры, один сеанс в неделю.
Если отставить лирику, «Чапаев» вырос из семитомной энциклопедии «Новейшая история отечественного кино», созданной журналом «Сеанс» на рубеже девяностых и нулевых. В основу этого издания был положен структурный принцип «кино и контекст». Он же сохранен и в новой инкарнации — проекте «Чапаев». 20 лет назад такая структура казалась новаторством, сегодня — это насущная необходимость, так как культурные и исторические контексты ушедшей эпохи сегодня с трудом считываются зрителем.
«Чапаев» — не только о кино, но о Советском Союзе, дореволюционной и современной России. Это образовательный, энциклопедический, научно-исследовательский проект. До сих пор в истории нашего кино огромное количество белых пятен и неизученных тем. Эйзенштейн, Вертов, Довженко, Ромм, Барнет и Тарковский исследованы и описаны в многочисленных статьях и монографиях, киноавангард 1920-х и «оттепель» изучены со всех сторон, но огромная часть материка под названием Отечественное кино пока terra incognita. Поэтому для нас так важен спецпроект «Свидетели, участники и потомки», для которого мы записываем живых участников кинопроцесса, а также детей и внуков советских кинематографистов. По той же причине для нас так важна помощь главных партнеров: Госфильмофонда России, РГАКФД (Красногорский архив), РГАЛИ, ВГИК (Кабинет отечественного кино), Музея кино, музея «Мосфильма» и музея «Ленфильма».
Охватить весь этот материк сложно даже специалистам. Мы пытаемся идти разными тропами, привлекать к процессу людей из разных областей, найти баланс между доступностью и основательностью. Среди авторов «Чапаева» не только опытные и профессиональные киноведы, но и молодые люди, со своей оптикой и со своим восприятием. Но все новое покоится на достижениях прошлого. Поэтому так важно для нас было собрать в энциклопедической части проекта статьи и материалы, написанные лучшими авторами прошлых поколений: Майи Туровской, Инны Соловьевой, Веры Шитовой, Неи Зоркой, Юрия Ханютина, Наума Клеймана и многих других. Познакомить читателя с уникальными документами и материалами из личных архивов.
Искренняя признательность Министерству культуры и Фонду кино за возможность запустить проект. Особая благодарность друзьям, поддержавшим «Чапаева»: Константину Эрнсту, Сергею Сельянову, Александру Голутве, Сергею Серезлееву, Виктории Шамликашвили, Федору Бондарчуку, Николаю Бородачеву, Татьяне Горяевой, Наталье Калантаровой, Ларисе Солоницыной, Владимиру Малышеву, Карену Шахназарову, Эдуарду Пичугину, Алевтине Чинаровой, Елене Лапиной, Ольге Любимовой, Анне Михалковой, Ольге Поликарповой и фонду «Ступени».
Спасибо Игорю Гуровичу за идею логотипа, Артему Васильеву и Мите Борисову за дружескую поддержку, Евгению Марголиту, Олегу Ковалову, Анатолию Загулину, Наталье Чертовой, Петру Багрову, Георгию Бородину за неоценимые консультации и экспертизу.
Маяковский, преодолевая горы предубеждений, уже при жизни победно пробился на страницы книг, брошюр и журналов, на страницы всех центральных газет. Однако в одной области, а именно в области кино, он потерпел неудачу. Его сценарии либо бракуются. Либо включаются в темплан, но остаются непоставленными. Либо обезображиваются в процессе постановки «до полного стыда».
«Меня перекидывали, — пишет Маяковский, — от редактора к редактору; редакторы выдумывали несуществующие в кино принципы — особые на каждый день — и явно верили только в свои сценарные способности. Думаю, что в отношении художеств[енной] части сценариев моя квалификация позволяет мне настаивать на необходимости проведения в картинах и моих сценарных «принципов»... Едва ли такое отношение редакторов помогает кампании, подымаемой за привлечение в кино квалифицированных литературных сил»[1].
Величайший поэт нашего времени, затратив массу энергии, времени и сил на то, чтоб добиться возможности выступить на кино экране «во весь голос», так и не осуществил своего замысла. Чиновники отстояли свои «принципы». Но Маяковский окончательно ушел из кино.
Прошло шесть лет со дня смерти Маяковского. Произошли колоссальные и радостные изменения во всех областях нашей жизни. Но сценарные отделы, по-прежнему, оберегают свои стандартные принципы от вторжения работников поэтического кино. Стремление поставить поэтический (в частности поэтически-документальный фильм) по-прежнему наталкиваются на стену недоумения и безразличия. Вам не отказывают, но с вами и не соглашаются. Вам предлагают снимать, без предоставления возможности снимать. Вам приходится идти на такие компромиссы, на такие уступки, которые заранее гарантируют неудачу. Вас и сейчас пытаются втиснуть в стандартные «принципы» кинопроизводства. Маяковский не подчинился этим «принципам». Он ушел из кино. На фронте литературы он получил возможность делать бескомпромиссные замечательные произведения, значение которых возрастает с каждым годом.
«Мой стих трудом громаду лет прорвет», — писал Маяковский[2]. Это предсказание сбывается на наших глазах. Стихи Маяковского блестяще выдерживают испытание временем, и чем дальше, тем глубже и шире будет расти популярность поэта. В отличие от литературы, в кино не сохраняются в авторском виде поэтические (в частности, поэтически-документальные) фильмы. Должно быть, даже Маяковский не избег бы этой участи, если б он делал поэтические фильмы в кино. Борьба против уничтожения авторских экземпляров, авторских рукописей, поэтических кинопроизведений все еще не приводит к удовлетворительным результатам. То же с борьбой за безкопромиссные условия производства этих фильмов. Надо же на примере Маяковского показать, что требования компромиссов, втискивание нестандартных поэтических сценариев и фильмов в стандартные условия кинопроизводства, могут даже такого величайшего поэта, как Маяковский, поставить вне киноорганизаций.
ПОЭЗИЯ —
ТА ЖЕ ДОБЫЧА РАДИЯ.
В ГРАММ ДОБЫЧА,
В ГОД ТРУДЫ.
ИЗВОДИШЬ
ЕДИНОГО СЛОВА РАДИ
ТЫСЯЧИ ТОНН
СЛОВЕСНОЙ РУДЫ[3]
Маяковский не пожалел бы усилий, чтобы и на кинематографическом фронте добыть драгоценный «радий». Очень жаль, что люди, преклонявшиеся перед стандартными принципами кинопроизводства, не позволили ему этот «радий» добыть. Очень жаль.
15 апреля 1936
Москва
Вертов Д. Вечер в Доме печати. Отрывок из выступления / Дзига Вертов. Из наследия. Том второй // Эйзенштейн-центр. 2008.