Оператор был поставлен в очень трудное положение. Задуманная как черно-белая, картина, уже снималась. Демуцкий прекрасно снял эпизод «Ночь под Ивана Купалу». Но вдруг руководство Киевской студии потребовало, чтобы картина снималась, в цвете. Пришлось на ходу перестраиваться.

В то время Киевская студия была еще очень плохо оборудована: не хватало ни объективов, ни осветительных приборов, ни съемочной аппаратуры. Часто из потрепанной камеры выходил брак, отснятые куски получались разной тональности, вместо ожидаемого цвета на экране оказывался совсем иной. Об одном из таких случаев рассказывает художник картины Л. Шенгелия: «В Ленинграде нас постиг ряд несчастий. Такой великолепный мастер, как Демуцкий, плакал горькими слезами: снимает по нескольку раз и все не в фокусе».

Кроме всего, здесь сыграл свою роль тот немаловажный фактор, что Демуцкий ни разу в своей практике не обращался к цвету. «Тарас Шевченко» — первый цветной фильм украинского оператора. Здесь он только осваивал новые для него приемы съемки. Присутствовавший на съемках оператор Андриканис рассказывал: «Демуцкий и Шеккер начинали снимать фильм „Тарас Шевченко“ как новички. Впервые им в руки была дана цветная пленка; в то время в Киеве не было цветной лаборатории. Таким образом, снимая вслепую, они проверяли свою работу на экране только через два-три месяца, когда позитив присылали им из Москвы».

В таких тяжелейших условиях приходилось работать Демуцкому над фильмом. И несмотря ни на что, многие натурные сцены, пейзажи, снятые им, поражают нас своей поэтичностью, драматургической насыщенностью, большим вкусом. ‹…›

В этом фильме природа играет очень большую драматургическую роль. Пожалуй, только в «Мичурине» Довженко она имеет такое же значение, как здесь. Но если у Довженко и в, «Земле» и в «Мичурине» герои сливаются с природой, у них одна Душа, то в «Тарасе Шевченко» она играет несколько иную роль. Правда, и здесь есть сцены, в которых она «играет параллельно» с героем фильма, и это прекрасные сцены. Вспомним кадр перед арестом Шевченко. Природа как бы предупреждает его об опасности. Колорит становится мрачным, порывы ветра гнут пшеницу, и она извивается нервными волнами, темные тучи низко опустились над землей. Этот, казалось бы, вставной кусочек подготавливает последующую сцену. Такое же соответствие настроения героя и природы можно видеть и в кадрах после освобождения поэта, когда он радостно восклицает: «Свобода, свобода!» Перед нами возникают просторы Украины. На экране появляются пейзажи с низким горизонтом, заполненные воздухом и солнцем. ‹…›

Не одинакова и операторская работа в фильме, но в данном случае нас интересует работа Демуцкого, который совместно с Шеккером снимал только натурные сцены. И работа оператора в первой части фильма характеризуется не теми кадрами, которые я привел выше, не темой слияния природы и человека. Наоборот, контраст дивной украинской природы с бедностью и бесправием человека, угнетенного богачами, — вот что характеризует подход оператора и режиссера к натурным сценам. Вспомним старика, сжигающего на костре одежду своего умирающего сына, — по преданию, это приносит исцеление больному. А на фоне — веселый праздник, ночь под Ивана Купалу.

И таких сцен много в фильме. На фоне украинской природы мы видим и слепого кобзаря, и расстрел крестьян. Красота пейзажей подчеркивает то бесправие, которое царит на земле, — эта красота не принадлежит народу...

Иначе решена вторая часть фильма. Здесь сама природа угнетает героя. Колорит становится очень сдержанным, сухим, напоминая репинский колорит в картине «Бурлаки». Желтое солнце, знойное безоблачное небо и желтый песок заполняют собой большинство кадров. Желтый и кирпичный цвета преобладают во всех сценах второй половины фильма. Нет ни одного сочного цвета (потому так радуют зеленые побеги посаженного Шевченко деревца).

Композиционно кадры в крепости построены почти по-довженковски, в них много простора, но если у Довженко такие кадры радостны, то здесь наоборот — огромные просторы песков угнетают героев, подчеркивают их одиночество.

Лучшей во второй половине, да и, пожалуй, во всем фильме, является сцена, когда сквозь строй прогоняют солдата Скобелева. Белесо-желтый колорит, четкое построение композиции создают очень напряженную атмосферу в сцене. Ровные шеренги солдат придают кадру графичность и сухость. Сцена снята на общем плане. На первом плане могильные кресты, а сквозь них вдали видна расправа с солдатами. Кресты придают сцене зловеще символический характер и наполняют его трагическим подтекстом.

И эта сцена, и многие другие эпизоды в фильме навеяны рисунками и картинами самого Тараса Шевченко. Иногда композиция и колорит этих картин точно перенесены на экран, как, например, сцена с кобзарем. Иногда взяты основные элементы из его картин, например, сцены в крепости (серия рисунков «Притча о блудном сыне»). И вообще влияние живописи сказывается на многих кадрах фильма. Этот фильм был последним большим достижением замечательного украинского художника.

Антропов В. Творчество украинского оператора Даниила Демуцкого // Кино и время. Вып. 4. М.: Госфильмофонд, 1965.