Фильм «Два дня» (реж. Г. Стабовой) знаменовал собой начало поворота украинской кинематографии. Впервые на экране появился живой герой, стала четкой драматургическая основа, а изобразительное решение фильма поднялось до лучших образцов советской кинематографии.

В изобразительном плане этот фильм был своеобразной реакцией на монотонность, серость и невыразительность массовой продукции ВУФКУ. Оператор противопоставил этой массе яркую, впечатляющую форму. Это были поиски нового, и поиски удачные. Экран заговорил контрастами: на смену серости пришел яркий контраст черного и белого, динамика и лаконичность плаката.

«Два дня» оказался достойным началом, ознаменовавшим целую серию подобных фильмов. Вот как оценила критика этот фильм и мастерство оператора: «...по серьезным намерениям, культурному подходу, сосредоточенности, естественности и мастерству работа авторов „Двух дней“ является большим достижением. ВУФКУ. Для украинской кинематографии фильм „Два дня“ имеет особое значение»^[1]; здесь же отмечается «хорошая работа оператора Демуцкого...».

Сюжет фильма не сложен. Старый слуга Антон бережет, как верный пес, богатство своих хозяев; он оберегает его даже от своего сына- большевика. Но вот в его жизни происходит трагедия. Любимый барчук передает в руки белым офицерам сына. Сын повешен. Обезумевший Антон мстит своим хозяевам: он поджигает особняк, и все враги гибнут. Из бессловесного пса старый слуга становится мстителем.

Просто и естественно сняты натурные сцены — отъезд помещика из имения. Промелькнули на экране один, другой, третий актеры, и вдруг крупный план — И. Замычковекий. Он чем-то настораживает. Вы присматриваетесь к нему. Да, он играет великолепно. Но не только это. Он и снят не так, как все, — снят с теплотой и пристальным вниманием к каждому его взгляду и движению. Оператор с первых же кадров раскрывает свое отношение к герою. Он помогает актеру, отдавая все свое внимание и мастерство его игре, мимике, глазам. Именно глазам. Он высвечивает их — добрые, старческие глаза, лукавые в сцене со своим любимцем — молодым барчуком, теплые и любящие в сцене у спящего сына и пылающие гневом в финале фильма.

Основной принцип работы Демуцкого в этом фильме — стремление показать только главное, без чего не может быть кадра, сцены, фильма, и отбросить все ненужное, отвлекающее. (Это же прослеживается и во всех последующих работах оператора.)

Сюжет фильма построен на трагической судьбе старого слуги Антона. Он в центре драматургии, он стал и центром внимания Демуцкого. Как это делает оператор? Во-первых, как уже сказано, он снят «с душой», мягко рисующей оптикой, которая вместе со свето-тональным освещением придает фотографий особую теплоту. Но там, где это требуется, оператор изменяет рисунок, применяя боковое и нижнее освещение, выявляя «фактуру» старческого лица, несколько деформируя его и даже делая страшным, например, в сцене поджога.

Финальная сцена, пожалуй, лучшая в фильме. Здесь проявилось еще одно важное качество Демуцкого — стремление своими, чисто изобразительными средствами усилить мысль, как-то заполнить драматургические пробелы. В этой сцене оператор поднимается и над драматургией сцены и над ее режиссерской разработкой. Как и во всем фильме — внимание только на герое. Он снят на фоне пылающего особняка, немного снизу. В кадре резкий, экспрессионистический рисунок, контраст белого и черного (без мягких переходов), лицо актера несколько деформировано светом. Оператор высвечивает на черном фоне только актера и... каменного льва! Это сопоставление и простота кадра делают сцену символической; такой реалистический символ приобретает полную силу в «Арсенале» и «Земле».

Резкий контраст, вырывающиеся из темноты лучи света (не всегда бытово оправданные, но создающие напряженную атмосферу в кадре) часто встречаются в фильме. Они деформируют кадр и звучат на экране как вопль. Это один из приемов усиления драматизма происходящего, прием чисто операторский. Такова сцена в саду, где старик видит своего повешенного сына: кадр совершенно черный, резким пятном выделяется актер, ствол дерева и ноги повешенного. Или вот проход старого слуги по особняку: большой зал в полумраке, выхватываются светом только отдельные предметы — рояль, кресло, кусок пола, — остального почти не видно. Всю эту сцену мы видим как бы глазами старика, проходящего по залу. Камера то наезжает на какой-либо предмет, то удаляется, свеча в руках Антона освещает небольшие, локальные куски декорации. Этот неровный проезд, чередование световых пятен и темноты создают в сцене предчувствие чего-то тревожного.

Фильм «Два дня» показал, что родился еще один большой советский оператор. Его работу характеризует стремление к простоте и выразительности кадра, блестящая фотография, умение своими средствами усилить драматургическое напряжение сцены. Но сухость драматургии, отсутствие режиссера, равного ему, определило и некоторые слабости в изобразительном решении фильма.

Антропов В. Творчество украинского оператора Даниила Демуцкого // Кино и время. Вып. 4. М.: Госфильмофонд, 1965.