Чтобы передать на пленке осенний колорит Кронштадта, я предложил группе проводить съемки в сумерки и рано утром. Это вызывало у нас в коллективе большие споры. Часть моих товарищей настаивала на том, что снимать нужно весь день, затемняя объектив сеткой.

Однако, получив поддержку режиссера, мы работали только утром и вечером, не применяя никаких сеток. Съемки были очень сложны. Активность неба менялась. Все же мы достигли одинаковой тональности.

Мы были убеждены, что сетки дадут слащавость, искаженное представление о Кронштадте. Теперь, просматривая готовый фильм, мы еще раз убедились, что шли по правильному пути; нам удалось достигнуть той суровости в кадрах, которая характерна для пейзажа Балтики.

Мы решили снимать эскадру только в штормовую погоду и с нижних точек. Когда группа отправилась во второй поход, в бухте было четыре балла. Но когда мы вышли в открытое море, оказалось, что «треплет сильный штормяга». Наш маленький тральщик переваливался с одного борта над ругой, и передвигаться по палубе без помощи краснофлотцев было невозможно. Аппараты пришлось привязать на борту толстыми канатами. Режиссера и оператора поддерживали краснофлотцы, привыкшие к шалостям Балтики.

Долго мы ждали благоприятной погоды, ждали прибытия нужного количества бойцов. Необходимо было снять очень сложный и трудный эпизод «Высадка десанта». Съемка началась в присутствии командования черноморского флота. Краснофлотцы в полном обмундировании и вооружении бросаются с баркасов в бушующее море. Режиссер не совсем доволен, «ворчит», что баркасов мало. Об этом директор группы Хмара докладывает командованию. Сегодня десантом командует Е. Дзиган. Съемка идет полным ходом, нужно успеть заснять объект в первую половину дня, так как позднее краснофлотцы должны участвовать в «атаке». Слышим нервный голос режиссера:

— Операторы, как там у вас, дайте посмотреть в луну!

Мы отвечаем:

— Дзиган, нечего смотреть, будет очень здорово. И действительно сцена была снята хорошо. Но когда мы получили позитив — он оказался браком.

Нужно ли говорить, сколько неприятных, но справедливых слов было сказано по адресу Шосткинской пленочной фабрики. Все пришлось переснимать заново.

Наумов-Страж Н. Без слащавости и грима // Кино. 1936. 16 марта.