Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Со всей гусарской жестокостью
О работе с Иваном Москвиным

В 1924 году в Четвертой студии МХАТ я сыграл роль гусара Любима (комедия Грибоедова, Шаховского и Хмельницкого «Своя семья, или Замужняя невеста»). В спектакле меня увидел оператор-режиссер «Межрабпом-Русь» Ю. А. Желябужский и пригласил принять участие в пробе на роль ротмистра Минского в фильме «Коллежский регистратор» по повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель». Через две недели Юрий Андреевич сообщил мне, что руководство и режиссура кинофабрики, просмотрев все пробы, остановилась на моей кандидатуре.

Я был счастлив, что получил возможность работать рядом с Иваном Михайловичем Москвиным и под его руководством, так как он согласился разделить с Желябужским и режиссерские трудности.

Юрия Андреевича Желябужского, одного из зачинателей советской кинематографии, оператора и режиссера, сына известной актрисы Московского Художественного театра М. Ф. Андреевой, я знал еще задолго до участия в фильме. Он пленил меня своим жизнерадостным характером, скромностью и большим знанием дела.

Работая в содружестве с Москвиным, Ю. А. Желябужский корректировал возникавшие у Ивана Михайловича мысли, предложения в соответствии с режиссерским планом фильма, находил для них изобразительное решение.

Роль Минского увлекла меня. Мне предстояло сыграть довольно сложный характер.

Я вспоминал среду дореволюционного офицерства, известную мне с раннего детства (отец был кадровым военным. После революции он вступил в Красную Армию и во время гражданской войны командовал дивизией, действовавшей в Сибири против Колчака). ‹…›

Для всех участников работы над этим фильмом общим было стремление донести характерность ушедшей эпохи, особенности ее людей. ‹…›

Помню, как сердечно, ярко сыграл Иван Михайлович сцену в петербургской квартире Минского. Безудержен, глубоко драматичен порыв Вырина — Москвина, когда он целует руку гусара, обнимает его колени, лишь бы тот отказался от Дуни (В. С. Малиновская). На какое-то мгновение мне, Минскому, стало вдруг тяжко, я забыл, что все это выдумка, что Москвин всего-навсего «играет», — так велика была убедительность каждого жеста, движения великого актера. Я даже попросил Ивана Михайловича несколько «облегчить» участь бедного, страдающего станционного смотрителя, сказал, что не могу хватать его за шиворот и выталкивать за дверь. Но Москвин настоял на своем, и я, Минский, поступил с Выриным со всей гусарской жестокостью. ‹…›

Иван Михайлович Москвин любил и умел находить необычайно выразительные актерские детали не только для своей роли, но и для своих партнеров. Так, перед сценой с лекарем он предложил:

— Найдите способ показать зрителю, что болезнь Минского притворна. Но обман ваш должен быть тонким.

Началась репетиция. Я лежал с закрытыми глазами, охал, хватался за голову, просил пить, Вырин и Дуня ухаживали за мной. Все как положено по сценарию. Однако, поглядев на меня, Иван Михайлович сказал:

— А что если вы одним глазом, прикрыв другой, будете следить, поверили они вашей болезни или нет? Попробуйте.

Я снова «попросил пить». И когда Дуня — Малиновская подала мне стакан с водой, я, зажмурив один глаз, в то же время следил, какое впечатление производит на нее моя слабость.

— Ну что? Увидели на ее лице волнение? — спросил меня Иван Михайлович.

— Да.

— Ну вот теперь все правильно. Значит, поверила. Давайте повторим это еще раз.

Сцена получилась живой и убедительной.

Работа рядом с Москвиным дала мне очень много. Я убедился, в частности, что в кинематографе, как и в театре, необходима серьезная, тщательная подготовка к каждой роли и предельное вдохновение и что нет так называемых «голубых любовников». Их надо во что бы то ни стало играть «характерными».

Тамарин Б. Мои роли в немом кино / Жизнь в кино. Ветераны о себе и своих товарищах // М.: Искусство, 1971.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera