Хроникальный актер.
Если спросить рядового кинозрителя, какая разница между кино-хроникой и художественной фильмой, он ответит: «кино-хроника — это когда показывают настоящую жизнь, а художественная фильма — это когда играют актеры». Как будто просто и ясно. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что это не так просто и далеко не ясно.
Прежде всего, в огромном большинстве художественных фильм имеются значительные куски заснятой настоящей жизни: городские и сельские пейзажи, небеса, облака, моря, улицы, прохожие, трамваи, железные дороги и так далее, и тому подобное.
А во-вторых, игра актера — тоже настоящая жизнь. Актер Гардин играет Иудушку Головлева. Разве это не явление реальной действительности? Балерина Семенова танцует Одиллию в «Лебедином озере». Разве это нельзя заснять как факт настоящей жизни?
Игра актера такая же настоящая жизнь, как работа каменщика или тракториста. В художественной фильме играют актеры, перевоплощаясь в различные персонажи, но самые факты игры и перевоплощения — реальность, и засъемка этого процесса, показанная на экране, легко воспринимается как хроника. ‹…›
Но в кинематографии имеются фильмы, отнесенные в разряд художественных, но в которых перевоплощение едва воспринимается. Например, все фильмы с Чарли Чаплиным.
Все, видевшие картины с Чарли Чаплиным, отлично помнят Чарли Чаплина и его игру, но никто наверняка не помнит имен тех персонажей, в которые он перевоплощался. Все фильмы Чаплина — это единая многометражная засъемка актера, демонстрирующего свое актерское искусство. Говорят, что Чаплин всегда играет самого себя. Но каждый крупный актер играет только самого себя. Москвин — царь Федор и Москвин — Ноздрев. Какая колоссальная разница!
А между тем для людей, не в первый раз пришедших в МХАТ, абсолютно ясно, что это тот же актер Москвин, талантливо играющий свое перевоплощение то в царя Федора, то в Ноздрева. И только совершенно неискушенные люди могут поддаться иллюзии этого перевоплощения.
Знаменитое описание спектакля в «Войне и мире» сделано Л. Н. Толстым именно с точки зрения человека, не желающего поддаваться никаким иллюзиям и видящим только то, что происходит на самом деле, а не то, в чем его хотят уверить. Толстой полемически заострил свое описание, но если бы можно было заснять все то, о чем он пишет, спектакля бы не получилось, но получилась бы хроникальная засъемка того, что в действительности происходит на сцене, когда идет спектакль.
Ежедневно во всех кино-ателье мира происходят засъемки играющих и перевоплощающихся актеров. Результаты этих засъемок демонстрируются потом на экране под рубрикой «художественные фильмы».
И одновременно с этим сотни операторов кино-хроники снимают целый ряд других фактов, которые демонстрируются на экране под рубрикой «хроника».
И то и другое настоящая жизнь, но засъемки играющих актеров выделены в особую рубрику, потому что они обладают свойством вызывать у зрительской массы иллюзию перевоплощения, иллюзию не настоящей, а вымышленной жизни. ‹…›
Фабула настоящей жизни.
Художественная фильма отличается от кино-хроники тем, что в художественной фильме есть фабула, а в кино-хронике ее нет. Так скажут многие, и будут правы, поскольку в огромном большинстве хроникальных картин фабула действительно отсутствует. Но отсюда отнюдь не следует, что хроникальная картина по самому своему существу фабулы иметь не может.
Что такое фабула? Рассказ или показ ряда связанных друг с другом фактов и событий. Разве такой показ противоречит основному принципу кино-хроники — засъемки настоящей жизни? Разумеется, нет. И все же огромное большинство хроникальных фильм фабулы не имеет. И очень ясно почему.
Фабула начинается с происшествия. Должно что-нибудь случиться. Все остальное экспозиция. Сколько бы ни заснять пейзажей, улиц, поездов, людских масс, труб, мачт, машин — фабулы не получится.
Если, например, в экранизации дан бой, то, сколько бы ни показывать батальных сцен, самых выразительных, самых эффектных, фабула не зародится до тех пор, пока какой-нибудь один эпизод не будет выделен и подан как происшествие. И дальнейшее развитие фабулы идет от происшествия к происшествию, а что между ними, то монтажные перебивки.
И вот оказывается, что в большинстве наших хроникальных фильм имеются экспозиция и монтажные перебивки, а фабулы, т. е. показа связанных друг с другом фактов и событий, нет.
Происходит это потому, что заснять один или несколько фактов, небольшое, технически несложное для засъемки происшествие легко, но заснять событие, т. е. целую сумму фактов, трудно. А заснять достаточное количество фактов для показа их взаимной связи еще того трудней. Отсутствие фабулы в хроникальных фильмах — не признак жанра, а следствие технического несовершенства процесса хроникальных засъемок.
Художественная кинематография инсценирует происшествия. Поэтому ей нетрудно создавать любые самые сложные фабулы. Кино-хроника работает на материале настоящей, не инсценированной жизни, для нее путь инсценировки закрыт. Ее задача найти фабулу в самой жизни, в реальной связи реальных людей и реальных событий.
Что нужно для разрешения этой задачи?
Во-первых, чем больше будет заснято фактического материала, тем легче будет подобрать достаточное количество происшествий для фабульного построения. Надо до максимальных пределов увеличить кадры профессиональных режиссеров и операторов кино-хроники. Надо развить и поддержать кино-любительство, направляя его в русло кино-хроники. Надо создать движение кино-коров, наподобие фото-коров.
Во-вторых, необходимо поднять квалификацию творческих работников кино-хроники до максимального политического и профессионального уровня. Необходимо, чтобы творческий работник кино-хроники знал, что стоит снимать и чего снимать не стоит, и чтобы стоящее он сумел снять с предельной выразительностью. ‹…›
И в-третьих — и это самое главное, — надо постепенно, но решительно перейти на съемку хроникальных фильм по тщательно разработанным во всех деталях сценариям.
То, что сейчас именуется сценарием хроникальной фильмы, даже отдаленно на сценарий не похоже. Это даже не либретто, это робкая наметка того, что возможно при случае снять и что желательно было бы при благоприятных условиях снять. ‹…›
Сценарная фабула хроникальной фильмы — это фабула настоящей жизни. Причем все, что случается в художественной фильме, может случиться и в жизни. Теоретически это так, но практически трудности огромны.
Прежде всего, далеко не все, что происходит в жизни, может быть практически заснято на кинопленку. Верней, только ничтожная часть того, что происходит, может быть заснята. Почти невозможно при современной фототехнике производить хроникальные киносъемки в закрытых помещениях.
Большинство кино-хроники и у нас, и за границей заснято на натуре. Но это вопрос техники. Усиление фото-оптики и светочувствительности пленки преодолеет со временем это затруднение. Надо только работникам кино-хроники помнить, что на них лежит обязанность стимулировать этот технический прогресс, ибо работники художественной фильмы заинтересованы в нем значительно меньше. Они работают в достаточно хорошо освещенных ателье.
Но это, конечно, не главное затруднение. Допустим, что киноаппарат получил возможность проникать всюду, снимать решительно все, что в жизни происходит. Немедленно возникает вопрос: «А что же снимать?» Для фабульного построения нужны конкретные происшествия, а как их снять, когда они еще не случились? Писатель может записать происшествие задним числом по материалам, по рассказам очевидцев, художественная кинематография может в любой момент инсценировать любое происшествие, а режиссер кино-хроники должен заснять то, что еще не случилось. Абсурд! А между тем в этом специфика кино-хроники. В художественной кинематографии сначала ставят аппарат, а потом все, что нужно, случается. Режиссер кино-хроники идет со своим аппаратом туда, где то, что нужно, может случиться.
Отсюда задача сценариста кино-хроники найти такие комплексы реальной действительности, которые могут дать обильный материал для интересных и выразительных киносъемок. Мало того, сценарист должен с возможной точностью предвидеть, что может при таких-то и таких-то обстоятельствах случиться. И чем наблюдательней сценарист, чем богаче его жизненный опыт, тем точней будет его предвиденье.
Так обычно и поступают работники кино-хроники — идут туда, где может случиться что-нибудь интересное.
Однако область этого «где может случиться» еще чрезвычайно ограничена. У нас — официальные празднества, парады, заседания, за границей — мелкие происшествия на автомобильных гонках, скачках, спортивных состязаниях. Здесь еще уйма неиспользованных возможностей. И сценаристу кино-хроники есть над чем подумать и поработать.
Брик О. Заметки о кинохронике // Советское кино. 1934. № 4.