Материальная база нашей кинематографии составляется из тех рублей и копеек, которые вносит советская кино-публика в кассы кино-театров. Все прочие поступления: клубный прокат, сельский прокат, заграничный сбыт и тому подобное — составляют пока что ничтожную часть нашего кино-бюджета.
Отсюда зависимость нашего кино-дела от того, насколько охотно и щедро понесут кино-посетители свои рубли и копейки в театральные кино-кассы.
И наш прокат, и наше производство равняются на этого кассового зрителя, становятся системой выкачивания денег из обывательских карманов, в обмен на фильмы, этому обывателю неприемлемые.
В таком положении кроются три опасности.
Первая — наша кинематография может окончательно утерять всякую культурную значимость и стать лавочкой, распространяющей развлекательные картинки на потребу советских мещан.
Вторая — в погоне за обывательскими дензнаками наша кинематография вынуждена усиленно проводить на рынок заграничную продукцию, пренебрегая нашим советским производством, которое считается «менее ходким товаром».
Третья — существующая материальная база может иссякнуть, и наша кинематография лопнет, как лопается у нас большинство предприятий, строящих свое дело на рыночном спросе.
Объективно на такого рода указания отвечают: «Надо прежде всего укрепить материальную базу нашего кино-дела. Если для этого нужно потрафлять обывателю, будем потрафлять. Если нужно заполнить рынок заграничной продукцией, будем заполнять. Главное — собрать деньги. Будут деньги, тогда можно начать думать о культуре».
Эти, кажущиеся коммерчески очень рассудительными, соображения на самом деле неверны и для нашей кинематографии гибельны.
Ошибка в том, что наши кино-работники, расправляясь с двумя опасностями (упадком культуры и нашего советского производства), не видят третьей, для них самой грозной: падения кассовых сборов, то есть той базы, на которой они строят все благополучие нашего кино-дела. А опасность эта вполне реальна.
Тот расход, который несет население по кино, значится в графе «развлечения».
Часть денег, ассигнуемых населением на развлечения, идет на кино. Следовательно, благополучие нашей кинематографии зависит от того, как велика вся ассигновка на развлечения и какая часть этой ассигновки пойдет на кино.
Не подлежит никакому сомнению, что ассигновка на «развлечения» будет в ближайшее время сильно сокращена. Режим экономии, отражаясь на всем бюджете обывателя, отразится, в первую очередь, на этой расходной статье.
Сомнительно также, чтобы доля кино-развлечений в этой урезанной статье осталась прежней. Главной приманкой были до сих пор заграничные боевики. Но едва ли сумеет Совкино (все по тому же режиму валютной экономии) снабдить рынок достаточным количеством заграничных картин, чтобы удержать сборы на прежней высоте. А советское производство, по признанию наших прокатчиков, «товар не ходкий».
В результате, махнув рукой на культуру и на собственное производство, поставив ставку на рыночный спрос, наша кинематография может остаться без культуры, без производства и... без денег.
Результат, разумеется, весьма печальный, но неизбежный, пока наши кино-дельцы не изменят своей коммерческой ориентации и не перейдут от работы на рынок к работе на организованный спрос.
Коммерческая задача нашей кинематографии сводится к тому, чтобы вывести кино из графы «развлечения» в графу «культурная потребность», вывести его из соседства с трактиром и пивной и перевести в компанию «книги, экскурсии, лекции». Надо сделать так, чтобы в кино ходили не развлекаться, а удовлетворять важную культурную потребность. А это значит, что надо переменить всю установку нашего кино-дела.
Прежде всего, надо отказаться от всех развлекательных кино-картинок и заграничного, и своего производства, как не имеющих никакой культурной ценности. Вместо них — хронику, научные, производственные, видовые, этнографические и заграничные, и, в первую очередь, свои, ибо познать самих себя — насущнейшая культурная потребность.
Во-вторых, рыночная публика на это дело не пойдет; поэтому ставку нужно ставить не на нее, а на клубный, сельский и прочий организованный прокат.
И в-третьих, должна быть налажена тесная связь не с администраторами уличных кино-театров, а с просветительскими учреждениями, ведущими общую культурную работу.
Культ-фонд организованного населения больше и устойчивей развлеченческих ресурсов рыночной публики. На этой новой материальной базе наша кинематография будет тверже стоять на ногах, и никакие опасности ей тогда не страшны.
Надо раз навсегда понять, что принцип советской коммерции — не случайная нажива, а планомерное распределение по минимальной цене максимально доброкачественного товара. Отход от этого принципа неминуемо приводит, в условиях нашей единой хозяйственной системы, к коммерческому краху.
Брик О. Коммерческий расчет // Кино. 1926. № 34.