Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Начало производства кинокартин
Из воспоминаний

Сезон 1907 г. памятен мне особенно потому, что именно тогда окрепло во мне желание не только перепродавать готовые заграничные фильмы, но и производить наши, русские, несмотря ни на какие трудности. Для начала решено было оборудовать лабораторию для надписей, в которых была острая нужда, так как заграничные фирмы присылали картины с неграмотными надписями вроде «Маортовый сниз». Для лаборатории мы оборудовали полуподвальное помещение под нашей конторой, с примыкающим к нему высоким подвалом; перевезли туда приобретенное оборудование лаборатории, и работа закипела. Иностранные надписи переводила О. М. Блажевич, лабораторией ведал Сиверсен, перешедший ко мне из фирмы «Гомон и Сиверсен». Этот торговый дом еще с 1905 г. являлся представителем французской фирмы «Гомон» и имел маленькую лабораторию для производства русских надписей. Когда же «Гомон» открыл собственное отделение в Петровском пассаже, то торговый дом «Гомон и Сиверсен» закрылся. Я купил оборудование этой лаборатории, состоявшее из съемочного аппарата конструкции самого Сиверсена, двух барабанов и трех кювет. Оборудование лаборатории состояло из одного копировочного аппарата конструкции Сиверсена, двух барабанов и двух кювет, а также съемочного аппарата «Урбан».

Копировальный аппарат конструкции Сиверсена состоял из деревянного ящика, куда помещалась лампа «Нернста» в 500 свечей; на передней стороне ящика было отверстие с пружинной рамой от проекционного аппарата «Пате». По этой раме и проходил мимо световой щели негатив и позитивная пленка; чтобы не было сдвига, негатив притормаживался. Ведущим механизмом служил барабанчик в 32 зуба от «гомоновского» проекционного аппарата (аппарат «Пате» имел только 16 зубьев). Копировочный аппарат приводился в движение мотором (в 0,1 Н. Р.) Негатив автоматически сматывался на бобину, а позитив шел прямо в мешок. Аппарат этот мог давать в час до 1500 метров откопированного позитива, т. е. в три, даже в четыре раза больше, чем известные в России аппараты «Пате» или «Вильямсона».

Барабан, на который наматывалось 50 метров пленки, состоял из двух велосипедных колес (диаметром 28 дюймов) на общей оси. Ободья этих колес соединялись между собой целым рядом медных пластин (которые от фиксажа покрывались серебряным налетом). Ось барабана поддерживалась двумя стойками и могла устанавливаться на верхние зарубки (на стойках) для погружения в кювету — для наматывания пленки. Для проявления, ополаскивания и фиксирования барабан приводился в движение рукою, а для окончательной промывки — мотором от копировочного аппарата.

Сиверсен, инженер по образованию, был страстным любителем кинематографии и изобретателем. Его изобретения часто оказывались неудачными, но это не смущало его. Так, он изобрел аппарат для печатания постоянных надписей (нумерации частей, объявления о конце сеанса). Аппаратик работал безукоризненно, накладывая штампы на каждый 51-й метр пленки, но буквы на экране получились лохматыми, и аппарат стоял без дела. Когда первая неудача забылась, Сиверсен, в целях экономии света при печатании надписей, построил параболическое зеркало, которое от одной лампочки в 25 свечей давало световой луч, достаточный для съемки надписей с плаката. Но и это изобретение оказалось неудачным.

Однажды, желая порадовать Сиверсена, я сам решил кое-что «изобрести». Лучшая миниатюристка Строгановского художественного училища раскрасила под лупой сценку боя петухов на пленке, но на экране получились лохматые контуры, краски выходили за пределы рисунка, и мы временно прекратили наши эксперименты.

Лаборатория наша работала очень интенсивно. Через контору проходило в месяц 20–25 тысяч метров, и мы успевали снабжать их надписями и выпускать в срок. Однако, когда метраж картин стал удлиняться со 100 до 250 и 350 метров, лабораторию пришлось переоборудовать и расширить. Заказано было четыре удовых бака для проявления, фиксажа, промывки и окраски и несколько десятков 40-метровых рамок. Была устроена цементная цистерна с проточной водой для промывки, а за границей заказана добавочная аппаратура.

Отныне наша лаборатория приобрела вид настоящего производственного цеха с пропускной способностью 500 метров в сутки.

Теперь можно было приступать и к собственному производству. Мы решили для начала снять несколько видовых картин, и выбор наш остановился на древнем московском Кремле, который зимой, под снегом, был особенно типичен. Снимал Сиверсен, который был первым оператором фирмы. Мы сняли еще несколько хроник, соперничая с русскими хрониками Пате и Дранкова, уже появившимися на рынке.

Мое знакомство с Дранковым относится, примерно, к этому же времени. Однажды в контору вошел молодой жизнерадостный человек и отрекомендовался первым русским кинофабрикантом Александром Осиповичем Дранковым. Он предложил мне представительство от своей питерской фирмы. Я отказался, ссылаясь на перегруженность. Тогда он попросил разрешения продавать свои картины через нашу контору, на это я согласился. Довольный результатами визита, он пригласил меня побывать у него в Питере. В начале 1908 г. я посетил Дранкова. Дранков похвастал снимком с царя, произведенным с очень близкого расстояния. Тогда не было объективов, и это было трудно, принимая во внимание охрану, свиту и т. д.

Наши хроники ничуть не уступали по качеству хроникам Дранкова и Пате. Мы, правда, не гнались за сенсациями, но увлекались этнографическими и географическими сюжетами. Так, летом 1908 г. Сиверсен снял фильм из быта горцев Кавказа, отправившись туда с экспедицией по сбору пихтовых семян. Вернувшись с Кавказа, он снял стройку московской Окружной железной дороги. Это был первый «заказ», данный правительственным учреждением кинофирме. Картина «Прогулка по московской Окружной железной дороге», однако, не пользовалась успехом. Зритель еще не привык к хроникам такого типа.

Ханжонков А. Первые годы русской кинематографии. Воспоминания. М., Л.: Искусство, 1937.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera