Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Заполненность светом
О работе Екельчика в фильме «Строгий юноша»

Екельчик виртуозно владел светом, и этот его дар как нельзя лучше соответствовал ослепительной, напоенной солнцем прозе Олеши, которая, по собственному утверждению писателя, была «всегда на кончике луча». Так в первых солнечных кадрах бесшумно движутся по ослепительно белым, широким ступеням лестницы лиственные тени; так и в последних — не спеша идут Маша и Гриша по Одессе, по ее набережным, мостам, виадукам, под круглыми бледными лунами зажженных фонарей, уходят в затемнение сумерек. ‹…›

Малыми контрастными тонами и светотенями Екельчик добивался редкого эффекта — «белое на белом» проступало своеобразным барельефом в сценах, овеянных дыханием античности, — «Стадион», «Операция».

В эпизоде «Операция» Олеша изощренно словом пишет белое как цветовую доминанту пограничного состояния между жизнью и смертью, как цвет страдания и выстраданной победы жизни. Ю. Екельчик пишет белое светом, контрастом черного на белом. Темноволосая головка, черноглазое, чернобровое лицо больной — странная степная красота. Член ЦК ВЛКСМ Ольга — одна из двух небольших, но выразительных ролей актрисы Ирины Володко. ‹…›

Одну локальную тему фильма оператор мог решать графически, в резком столкновении световых и теневых плоскостей, белых и черных масс. Высокий Гриша, вдруг ставший маленьким у подножия тяжелой решетки дачи Степановых; сквозь ее кованое кружево смотрит он на идущую Машу; железные лепестки и травы точно врезаются в белизну его лица, это хорошо видно на крупном плане.

Другая тема воплощалась в иной живописной операторской традиции — импрессионистической. Задымленная глубина кадра, упругие колебания тюлевых завес струили особый перламутровый зыбкий свет, и в нем возникала фантасмагоричность сна героя. Камера в этом эпизоде бродила как сомнамбула — то натыкалась на большие бутафорские цветы, по логике сновидения выросшие на голых ветвях дерева, то тонула в призрачном столбе лунного света.

А в эпизоде «Театр», решенном как огромная динамическая панорама, с применением операторского лифта, камера стремительно двигалась по коридорам и переходам оперного театра, за кулисами, подчиняясь широкому спортивному шагу Дискобола. Она взбиралась вместе с ним по лестнице и смотрела на все сжимающийся круг сцены, пока она не становилась вся с блюдечко.

Портреты молодых героев были просты, прекрасны этой простотой, скульптурной чистотой линий. Напротив, крупные планы Цитронова отягощались светотеневыми контрастами, писались психологически подробно.

Многообразие операторских приемов и живописных стилей, реализованных в них, не было эклектичным, пестрым, объединено сложной динамикой взгляда на мир, на людей, на вещи, разнообразием интонаций пластического повествования.

Аскетически рациональный интерьер Гришиной комнаты — клеенка на столе, ступенечками сбегающие со стены к подоконнику полки с книгами, окна с узкими переплетами, без занавесей, впускающие в комнату потоки света и воздуха, — снят суховато, графично, четко.

Интерьер Машиной комнаты в загородном доме Степанова ‹…› — окна завешены подвижными тюлями, обилие антикварной мебели, хрусталя, цветов, атлас небрежно брошенных деталей дамского туалета. Все это отражает и поглощает мягкий свет. Камера не спеша, зачарованно бродит по этой выставке антиквариата, заглядывается на мраморную деву и вдруг переводит взгляд на висящую на стене фотографию Маши, как бы объединяя эти два образца женской красоты. Два стиля жизни, два варианта красоты, уюта, быта.

Условный поэтический, лирический мир фильма, с такой красотой и оригинальностью воплощенный камерой Юрия Екельчика.

Гращенкова И. Юрий Екельчик // Абрам Роом. М.:Искусство, 1977.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera