Все творчество Габриловича призывает к любовному вниманию к человеку, к уважению его внутреннего мира, к сочувствию его страстям, увлечениям, пристрастиям и даже причудам — словом, к чуткости человеческой.

Об этом — о чуткости — сценарий «Монолог», написанный с пронзительным лиризмом, с автобиографической искренностью, с легкой иронией, которой обычно люди тончайшие, ранимые прикрывают признание в самом важном и сокровенном.

Этот превосходный сценарий поставлен на «Ленфильме» молодым режиссером Ильей Авербахом, автором значительного фильма «Степень риска», человеком серьезным, одаренным, ищущим. ‹…›

Герой «Монолога» — академик Сретенский. Достигнув высоких званий, всеобщего уважения, широкой известности, он под влиянием молодого, странноватого, фанатичного микробиолога по прозвищу Самсон бросает налаженную работу и углубляется в решение сложной задачи — фармакологического воздействия на эмоциональную сферу человека. После долгих неудач их работа увенчивается успехом.

Сразу скажу, что в этом — научно-общественном — конфликте фильма авторам удалось немногое. Сущность открытия остается не слишком ясной. ‹…› Споры на ученом совете занимательны лишь своей эксцентричностью. Сцена победного интервью с иностранцами затянута и трафаретна.

Скажу больше — то, что Сретенский крупный ученый, для содержания фильма не так уж важно. Он мог бы быть художником, капитаном ледокола, летчиком-испытателем. ‹…›

Повторяю, основная задача фильма не в этом. Ведь, несмотря на международный успех открытия белка, регулирующего эмоции человека, сам изобретатель бежит от научных почестей, чтобы оказаться беспомощным перед чувствами самого любимого человека — несчастливой, оскорбленной в своей любви Ниночки. Не в этом ли глубинный смысл повествования Габриловича, режиссуры Авербаха, игры Глузского — в доказательстве, что не чудеса фармакологии, не поразительный белок, а простое сочувственное внимание к человеку есть высшее благо, есть залог счастья и добра?

Да, главное это человеческая чуткость, необходимость умения понять другого человека, помочь ему, поддержать, оценить. Вот именно эти качества особенно интересны и привлекательны в академике Сретенском, именно их с прекрасной скромностью играет Глузский, именно они составляют житейскую драму и моральную победу героя. ‹…›

Любовь к людям, внимание к ним, внимание к самым, казалось бы, ординарным и незначительным житейским проблемам — бесценное качество сценария Е. Габриловича хорошо понято и, в общем, удачно осуществлено режиссером. ‹…› В сцене встречи старого академика с нестареющей любовью своей юности слишком чувствуется «Земляничная поляна» И. Бергмана, в мальчиках-трубачах — персонажи Феллини. ‹…›

Создание «Монолога» — новая вершина в творчестве замечательного советского кинодраматурга Е. И. Габриловича. ‹…› Но ни тени успокоенности, ни намека на усталость. Габрилович в поисках, в работе, в пути. Появляются его очерки и рецензии, его сценарии и пьесы, его воспоминания о прошлом и его планы на будущее. Счастливая пора. Подобно своему герою, писатель отважился на попытку регулирования человеческих чувств, на поиски рецепта человечности. Хорошо понял, что рецепт этот выписывается на языке правдивого и искреннего искусства.

Юренев Р. О чуткости человеческой / Евг. Габрилович. Монолог. Киносценарий // М.: Искусство, 1974.