По свидетельству А. Волгаря (литературного секретаря Погодина), первые идея экранизировать пьесу «Кремлевские куранты» возникла у С. М. Эйзенштейна как у художественного руководителя киностудии «Мосфильм» в 1940 году, через год после написания пьесы и ее триумфальной постановки в более чем пятидесяти театрах страны. В декабре того же года Н. Ф. Погодин представил на «Мосфильм» авторскую заявку. Режиссером будущего фильма назначили М. О. Дубсона. Однако война помешала реализации этого замысла. ‹…›

Фильм был запущен в производство приказом заместителя министра кинематографии СССР М. К. Калатозова 14.12.46. Там же была определена и дата завершения картины — 26.06.47. Этому предшествовало обсуждение сценария, эскизов и актерских проб Художественным Советом министерства, состоявшимся 02.11.46 и 14.11.46. И хотя Юткевич пишет, что «проба Колесникова в гриме Ленина благополучно прошла через Художественный Совет министерства кинематографии, как и сценарий; ничто пока не предвещало беду», стенограмма обсуждения свидетельствует о достаточно критическом настрое ряда членов Художественного Совета (Б. С. Горбатов, М. И. Ромм, Б. А. Бабочкин) по отношению к литературной основе будущего фильма, главным образом, из-за того, что «тема «Ленин и интеллигенция» претендует стать темой «Ленин и Россия».

Выступление критика В. Сутырина объясняет причину настороженности: «При просмотре плана Иосиф Виссарионович выразил сомнение, нужно ли экранизировать пьесу Погодина, и тогда было сказано, что это будет не простая экранизация, а что тут в качестве основной темы будет тема электрификации России и ленинский план ГОЭЛРО и что центральный персонаж, каким является в пьесе Забелин с его перерождением, перерождением интеллигенции технической, он превратиться в фигуру второго плана, а Ленин — это фигура первого плана.

Такая точка зрения была заявлена министерством, судя по тому, что рассказал мне тов. Калатозов».

Съемки фильма начались в начале 1947 года и оказались под пристальным контролем руководства. 11.02.47 вышел приказ по Мосфильму, порицающий оператора Магидсона за использование специально выделенной для съемки сцен с Лениным и Сталиным пленки «Кодак» на другие сцены фильма, а через месяц (10.03.47) Художественный Совет министерства смотрел материал картины и в целом оценил его благожелательно. ‹…›

27.10.47 фильм получил разрешительное удостоверение, но уже на следующий день редактору сценарного отдела киностудии «Союзмультфильм» Б. Воронову приказом министра кинематографии СССР М. Большакова был объявлен строгий выговор за информацию о завершении работы над картиной, которая попала в газеты.

10.12.47 разрешительное удостоверение аннулируется, а еще через три дня М. Большаков издает приказ, согласно которому работа над фильмом прекращается, а сама картина объявляется «ошибочной в идейно-политическом и слабой в художественном отношении». Приказ констатирует, что «в кинокартине неправильно показана Советская Россия на третьем году

Октябрьской революции, как страна — убогая и отсталая. Режиссер и автор сценария механически перенесли из пьесы „Кремлевские куранты“ фальшивый эпизод розыска по Москве кустаря-часовщика для восстановления часов на Спасской башне Кремля, что только усиливает в картине впечатление отсталости страны.

Образ В. И. Ленина исполнен в картине артистом Колесниковым слабо и в художественном отношении намного уступает всем ранее созданных в фильмах о великом вожде.

Один из основных персонажей фильма инженер Забелин показан в картине так, что остается непонятным, является ли он саботажником или ему не дают работать по специальности. Неправильно и неправдиво выглядит в картине матрос Рыбаков, который прикомандирован к тов. Ленину для охраны, но согласно фильму, выполняет несвойственные ему функции.

Попытка авторов исправить фильм путем досъемок и перемонтажа не дала положительных результатов».

Причина неприятия фильма Сталиным — очевидно кроется в несоответствии картины историко-революционному мифу в послевоенный период. Декларативная партийность вождей, подчеркиваемая в историко-революционных фильмах довоенного времени, после победы над Германией окончательно трансформировалась в формулу «Сталин — это Ленин сегодня», которая нашла прямое экранное воплощение в фильме Михаила Чиаурели «Клятва» (1946), а косвенное — в серии эпопей о роли Сталина в битвах Великой Отечественной войны. Отчасти на это указывает и тот факт, что единственная, помимо фильма Юткевича, картина с участием Ленина, снятая в период 1946—1953 гг. — «Незабываемый 1919-й» (1952) Чиаурели, — также не понравилась Сталину и подвергалась переделкам вплоть до самой смерти вождя.

Вторая причина, по всей видимости, связана с темой «интеллигенция и власть», которая, безусловно, является главной в картине. Последовавшая вскоре после запрета фильма кампания борьбы с космополитами, жертвой которых, кстати, стал и Сергей Юткевич, только подтверждает неприятие режимом проблемы самоопределения интеллигенции (а вместе с ней и всей нации) в новых исторических обстоятельствах.

Маргололит Е. Шмыров В. Изъятое кино. 1924–1953. М.: Дубль-Д. 1995.