Юрий Гладильщиков («Итоги»): Про «Брата — 2» заранее говорили, что это совсем другое кино: жанровое и зрительское. Ладно бы. Жаль, однако, что «Братом — 2» Балабанов обессмыслил первого «Брата». И фактически шовинизировал. Изобразил Багрова живым представителем живой реальности, поскольку наконец-то снабдил его боевым чеченским прошлым (и никуда Багров это прошлое, оказывается, не вытеснял!), а на экране мелькают играющие самих себя Якубович, Демидов, Каспарайтис и певица Салтыкова (та и вовсе падает с героем в постель). Сделал неидеологического героя идеологическим: раньше он палил в кого ни попадя, поскольку паскуда-брат наврал, что от этого русским людям польза будет, а теперь сражается со Злом на стороне сил Добра. Добро — это наши, русские, за исключением братков и русских новых (те тоже Зло). Зло — ненаши: гады-негры и сволочи-хохлы из Чикаго (выражаюсь в соответствии с пафосом фильма), а также белые американские скоты-буржуи, которые грабят наивных наших и заказывают в России грязные кассеты с реальными убийствами и изнасилованиями.
Был одинокий растерянный человек — только внешне спокойный, а на деле не знающий, к кому приткнуться. Оказался — выразитель народного гнева. ‹…›
Разумеется, Балабанов хитер, и «Брат-2» — фильм двухуровневый. Выводя на киноэкран Якубовича, хоккеиста НХЛ Каспарайтиса и др. (что для многих — только знак «реальности» Багрова), Балабанов одновременно хохмит по поводу постмодернистской ситуации рубежа веков, когда реальные люди, сделавшие карьеру в шоу-бизнесе, становятся одновременно и персонажами виртуальными, героями масс-культа. Роман Багрова и певицы Салтыковой в этой новой системе координат — штука настолько же бредовая, насколько и возможная. С таким же успехом Багров мог очутиться в прямом эфире не у Демидова на ТВ-6, а у самого Сергея Бодрова во «Взгляде». ‹…›
Деловой цинизм создателей фильма (Алексея Балабанова и продюсера Сергея Сельянова), однако же, в том, что эти двое питерских интеллектуалов прекрасно осознают: иронию в эпизоде про «силу в правде» просекут немногие. Большинство зрителей именно за эту фразу фильм и полюбят. Так же, как за ругательство «бендеровцы» и фразочку «вы мне, гады, еще за Севастополь ответите!», обращенную старшим братом Багрова к американо-украинским мафиози {старшой вдруг переделался из негодяя в славного малого и тоже очень-даже-Робин-Гуда).
Ведь «кирдык Америке» тоже был воспринят всерьез и на ура. Часть молодой аудитории, как и герой Бодрова, ищет национальную идентичность через отторжение чужаков. Именно на их деньги, отданные за билеты и видеокассеты, режиссер с продюсером и рассчитывают.
Владислав Шурыгин («Завтра»): Изящная ирония — это как раз то, что отличает второго «Брата» от первого. При безусловной общности — это стилистически разные ленты. Первый — в стиле сурового реализма, жесткий, предельно эмоционально обнаженный, выполненный в стилистике Достоевского фильм. Второй — ироничная, изящная, тонко прописанная былина о походе солдата Данилы в Америку справедливость восстанавливать. И эта былинность подкупает.
После просмотра «Брата-2» остается ощущение, что Балабанов ничуть не пытался услужить зрителю, так сказать, «потрафить публике». Нет, он просто снимал кино о том, как он сам видит и понимает место современного русского человека в сегодняшней истории Руси.
И здесь возникает некая перекличка двух «героев своего времени». Соловьевского «Бананана» из «АССЫ», более чем десятилетней давности, и Данилы Багрова из «Брата».
Пассивный, толстовский нигилизм «Бананана», с его почти полным уходом от реальности в мир «бога БэГэ», декаданса, «комюникейшн тьюб», цветных снов, — стал символом целого поколения, которое оказалось так выгодно и удобно мафиозным Крымовым, которые на костях этих самых «Банананов» переустроили Россию в огромную «зону». «Банананы» проиграли историю и оказались не у дел.
И вот сегодня наступило время Багровых.
Анна Наринская («Эксперт»): Прошлых у Данилы Багрова два. Во-первых — чеченское, во-вторых — петербургское. Со времени первых проб пера и нагана в городе на Неве он сильно изменился. Вместе с ним изменилась и Чечня. В первом фильме это было место, где калечат. Где еще не сформировавшихся мальчиков превращают в вполне сформировавшиеся автоматы для убийства, не способные отдать себе отчета в том, что они делают. Фраза «мне как-то евреи не очень» и доблестная победа над двумя троллейбусными «зайцами» кавказской национальности в первом фильме были свидетельством чеченской дебилизации багровых. Во втором такие чувства и поступки становятся стержнем его крутизны. Чечня же превратилась в место боя святого и правого, школу мужества и кузницу дружбы. А водительница трамвая, скромно предполагающая, что лучше не палить в людей только потому, что они тебе не нравятся, во второй фильм не попала. Ей там делать нечего. Теперь Данила Багров любит только эстрадных див и звезд телеэкрана.
И «Наутилус» он больше не слушает.
Антонина Крюкова («Називисимая газета»): Первый «Брат», помнится, сопровождался нешуточными дискуссиями критиков, соскучившимися по «социальному» и «национальному» кинематографу, энергично и охотно ломавшими критические копья об ответственности художника. На этот раз ничего подобного ожидать не приходится. Если криминальная активность первого «Брата» служила неким фоном для хотя бы минимальных рефлексий главного героя, пытавшегося выручить из беды своего незадачливого родственника (при случае его же и предавшего), то в «Брате-2» ни о каких сомнениях и неоправданных выстрелах речь не идет вовсе. Киллерствующий в «бандитском Петербурге» Данила Багров (Сергей Бодров-мл.) спустя три года оказывается в Москве, где его ремесло по-прежнему пользуется спросом. Но поскольку в отечественном индустриальном пейзаже «мочить» проворовавшихся бизнесменов привычно и неинтересно, то авторы фильма придумали своему герою дельце за океаном и отправили Данилу Багрова в Чикаго, где ему открылись новые криминальные горизонты, такие же обширные, как и в двух русских столицах.
Искать какие-то серьезные смыслы в «Брате-2» — занятие весьма затруднительное, если не пустое. Зрителю ничего не остается, как двигаться вслед неприхотливому сюжету, который, в отсутствие авторского тщания и азарта, временами сбивается на очевидные банальности. Как Балабанову пришло в голову разыграть сюжет с безвкусной поп-дивой Ириной Салтыковой, никто не догадается. Было бы еще ничего, если бы разыграть действительно удалось. Но, видимо, такой неподатливый актерский материал — а вернее, полное его отсутствие — неподвластен даже гениальному режиссеру. Вынуть эти эпизоды — картина ровным счетом ничего не потеряет.
Михаил Брашинский («Афиша»): Появление любого сиквела — знак здоровья кинокультуры. Значит, у предшественника был успех и можно наладить поточное производство. Предприятие отчасти циничное, но цинизм — неизбежный брат-2 здоровья. Сиквел по определению повторяет старую формулу и не собирается рисковать. Два главных риска из. Брата. ушли. Ушла живая среда — питерские проходняки, Сенной рынок — точно угаданная фактура нового времени. Осталась одна история — честная, прямая и неновая, как и ее герой. Ушла.безнравственность., весь смак первого «Брата», который парадоксально совмещал в себе комсомольскую искренность и киллерский зомбизм. Осталась духовность — православные ценности, .Сила не в деньгах, а в правде., насилие не потому, что легко, как зубы почистить, а потому, что несправедливость в мире — и надо бороться. Насилия теперь мало. Еще меньше связанных с ним вопросов. Также ушел Бутусов (его поют дети). Вместо него — «Максидром» на саундтреке (25 номеров, примерно столько же коллективов, спроси, кого нет, — так сразу и не ответишь). Успех обязывает.
Фильм крепкий, смотреть не скучно. Алексей Балабанов снимает так, как только и нужно снимать: будто мы и правда живем в здоровой стране, выпускающей по 150 фильмов в год. Хотя это, конечно, не так, и вокруг него чисто поле, а на нем — чуть ли не крест спасителя, реагировать на «Брата-2» следует адекватно: без истерики, спокойно, как на нормальное кино, какого должно быть много. Не всякий же раз Америке кердык показывать. Иногда и кукиш — тоже приятно.
Гладильщиков Ю. «Брат 2» // Итоги. 2000. № 23. Июнь.
Шурыгин В. Брат мой // Завтра. 2000. 13 июня.
Наринская А. И какой же русский не любит мочить в сортире // Эксперт. 2000. № 19 (232). 22 мая.
Крюкова А. Непутевый «Брат-2» // Независимая газета.
Брашинский М. Брат-2 // Афиша. 2001. 1 января.