О первой комедии в карьере русского режиссера Rolling Stone поговорил с ним на «Мосфильме», где Балабанов и Вячеслав Бутусов заканчивали запись музыки к «Жмуркам». ‹…›

Вместе с Алексеем Балабановым мы стоим около входа в студию, куда он отходит примерно каждые пять минут — в работе возникают паузы, и в это время мы можем поговорить. Мы немного опоздали, Балабанов явно недоволен и держится очень холодно. Впрочем, с прессой Алексей так ведет себя практически всегда, и чувствуется, что неприязнь эта взаимная — за время нашего общения режиссер пару раз называл журналистов «специальными людьми» и был абсолютно прав. Чего стоят только репортерские шуточки о том, что якобы на съемках «Жмурок» Балабанов выходил к своим звездам с ножом в кармане. «Много чего они могут наговорить», — морщится Алексей. «Скажут еще, что с пистолетом ходил, убил кого-нибудь».

Ирония журналистов по поводу ножа и актеров понятна — один из лучших наших режиссеров до «Жмурок» никогда не работал с такой армией знаменитостей, он предпочитал открывать их сам. Сам Балабанов вообще выделяет только Виктора Сухорукова да Сергея Маковецкого, которые, по его мнению, органично существуют на экране. «Известные артисты мне нужны для конкретной задачи», — поясняет Алексей. «Нужно, что бы их узнавали. А я их всех испортил, они у меня на себя не похожи».

Конечно, Балабанов преувеличивает — актерские лица подверглись минимальным изменениям, скорее гримеры акцентировали какие-то детали. Сухорукову и Михалкову на головы налепили дурацкие рыжие парики, а главному нашему кино-боссу еще и нарисовали зэковские татуировки. Молодые актеры пострадали меньше — Дмитрию Дюжеву ‹…› сделали накладной нос, а темнокожему Григорию Сиятвинде для роли негра по кличке Баклажан пришлось посещать солярий. «Что-то он не очень черный», — говорил тогда режиссер. ‹…›

Алексей Балабанов впервые начал работать с Вячеславом Бутусовым на съемках «Брфата», где тот снялся в эпизоде и написал к фильму музыку. Тогда в картинах Балабанова впервые зазвучал русский рок — Nautilus Pompilius, «АукцЫон», чуть позже — «Сплин». «Я люблю музыку на русском языке», — коротко бросает Алексей, выглянувший ко мне в коридор из студии.

«Вот в „Войне“ была оригинальная музыка — там Слава специально свою старую песню для фильма сделал с Deadушками. Во всем фильме звучал „Эхолов“ в фонограмме „минус один“. Они специально для „Войны“ ее писали, под изображение, а на титрах пустили уже со Славиным голосом. Сейчас тоже оригинальную музыку используем: мне Слава написал несколько тем, и я выбрал те, которые больше всего мне подходят для „Жмурок“. Вот в студии они в данный момент исполняют музыку уже в нужном мне ритме, все подгоняется под изображение. Проблем никаких нет: Каспарян — гениальный гитарист». ‹…› О роли русского рока в его фильмах Балабанову разговаривать неинтересно: «Я не математик, никогда ничего не просчитываю. Обычно подставляю под изображение различные мелодии и примерно понимаю, куда и что выходит. Ведь у нас есть очень хорошая музыка на русском языке, есть хорошая и на английском. Вот на французском я уже не слушаю». ‹…›

В «Жмурках» музыки хватает: в одной из сцен, действие которой разворачивается в нижегородском баре, попеременно звучат «Агата Кристи» и Ирина Салтыкова. Если учесть, что роль официантки в этом эпизоде исполняет Рената Литвинова, коктейль и в самом деле получается гремучий. Балабанов продолжает: «Здесь будут Stray Cats, будет Electric Light Orchestra, здесь будет, может быть, Sparks. Со Sparks еще не договорились с правами. Будет русская народная музыка. Эклектика будет — в „Жмурках“ с разных носителей музыка идет. Действие происходит в квартире, и там есть проигрыватель со множеством пластинок. Их ставят периодически». ‹…›

«К реализму „Жмурки“ никакого отношения не имеют», — тихо говорит Алексей, сидящий на откидном кресле в коридоре. «Это черная комедия, условное кино. Ну, вот „Дик Трейси“ — это реализм? И „Жмурки“ примерно в ту же сторону, только другое немножко. Даже не немножко, а сильно другое. Но принцип одинаковый». ‹…›

Как только речь заходит о прокате, Балабанов немного оживляется и выходит из рабочего ритма: «Мне вот, например, не нравится, что у нас американцы прокатом рулят. Почему в моей стране мне американцы диктуют, когда я должен свой фильм показывать в кинотеатрах. Прокат у них в руках, вот они все эти блокбастеры и ставят постоянно. Компания „СТВ“ в плане проката им ничего противопоставить не может. Я лично точно не могу, потому что прокат — это уже немного другая профессия, к творчеству она отношения не имеет. Сельянов, конечно, организовал прокатную компанию, но кинотеатры-то все равно не наши — они все на американские деньги построены».

Впрочем, у балабановского пессимизма есть и оборотная сторона. «Совсем не пессимистичные у меня прогнозы! Просто сейчас сложилась определенная ситуация, которая будет развиваться. Постепенно американцев будут выдавливать и выдавят», — быстро говорит Балабанов, тут же скрываясь за дверью студии. ‹…›

Когда на экранах появились оба «Брата», а затем и «Бумер» Петра Буслова, пошли разговоры о том, что «русская идея» в фильмах «СТВ» подменяется криминальным романтизмом. Балабанов с таким мнением не согласен: «А вы посмотрите, что было в 30-е годы в Америке, посмотрите сколько было снято криминальных фильмов. Все эти „Перекрестки Миллера“, „Неприкасаемые“, „Крестные отцы“. И все это — классика. Да, все это — жанровые фильмы. А у нас „Бригада“, что, не жанровый фильм? Вообще, я считаю, что „Бригада“ — это качественно сделанное кино. Длинное просто».

По словам, Балабанова, снимая абсолютно коммерческие «Жмурки», он ориентировался на молодежную аудиторию. Абсолютная правда — патриотизмом в комедии и не пахнет, ну разве что в героях ощущается непробиваемая (очень типичная для балабановских фильмов) жизнестойкость. Сейчас Алексею, похоже, достаточно того, что свою страну он любит сам: «Я всячески буду Россию пропагандировать и дальше любить. Потому что она мне нравится. Мне нравится, что у моего старшего сына на стене висит плакат — про Родину там что-то написано. Что-то такое».

Кондуков А. Алексей Балабанов: К реализму «Жмурки» никакого отношения не имеют. // Rolling Stone. 2007