Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов

Хроники темного царства

О фильме «У меня нет друга» как прологе к «Грузу 200».

Курсовая работа Балабанова «У меня нет друга, или One Step Beyond» начинается кадром со спящим за партой школьником. Идет урок литературы — отличница бегло излагает «Грозу» Островского: «Катерина выделяется открытым характером, смелостью, прямотой, она любит не так, как другие силы темного царства, а вот Варвара вступает на путь обмана, она приспосабливается к жизни. Катерина же честно вступает в неравный бой против темного царства, во имя свободной любви. Она кончает жизнь самоубийством. Разумеется, самоубийство может быть протестом только в том случае, когда другие формы борьбы невозможны. Вот поэтому Катерину нельзя назвать сознательным борцом против рабства». На задних партах достают плеер и врубают на полную «One Step Beyond», чтобы заглушить дежурную болтовню про Добролюбова и «луч света».

Начало с «Грозой» — программное для маленького фильма Балабанова. Две героини фильма — девочка из интеллигентной семьи Ольга и ее хваткая подруга, которая любит «смотреть видики», — это Катерина и Варвара, тот самый «луч» и тот самый представитель «темного царства», девственница и блудница. Оля мечтает о романтической любви (по дороге домой она проходит мимо Дворца бракосочетания и видит, как жених выносит на руках невесту), слушает классическую музыку и взапой читает «Худлит» с родительской полки. Балабанов подробно показывает обстановку ее квартиры, панорамируя полки с советским хрусталем, и сама Оля — такая же хрустальная и «отсталая». Все предметы тут на своем месте: деревянная фигурка Мефистофеля, фотообои с горным пейзажем, скрипка и смычок. Подруга, которая внезапно нагрянет в этот позднесоветский романтический бидермайер, начнет с задорного «Ну и музыка у тебя дешевая» и сменит фуги Баха на композицию группы «Madness». Ее роль в том, чтобы соблазнить Ольгу, и она использует для этого фотографию рокера Белкина — местного альфа-самца с челкой и брутальным подбородком. Белкин оказывает на Олю магическое воздействие: она соглашается покинуть свою «башню из слоновой кости» и переместиться на хату к пацанам.

Егор Белкин в фильме «У меня нет друга». Фото Олега Раковича. 1986

Квартира для свиданий — это настоящее «темное царство»: свет выключен для создания интима, столик завален иностранными журнальчиками (можно разглядеть, например, чешскую Melodie, которую получали по подписке), окурками и бутылками. Из «видиков» предлагаются на выбор «новый американский про акулу, которая людей хавает»[1], Брюс Ли и «мертвяки». Пацаны выбирают «мертвяков» (хоррор Дарио Ардженто «Инферно» 1980 года), и темную комнату оглашают истошные крики жертв. Оля не может оторваться от экрана, наблюдая за тем, как человек с ножом в горле долго душит и никак не может задушить женщину. Самое интересное в этой сцене — даже не ее реакция, отсылающая к типичному балабановскому мотиву завороженности злом, а параллельный монтаж. Вслед за леденящим отрывком из Ардженто Балабанов показывает то, что происходит за стенкой: бабушка кого-то из подростков чинно пьет чай на кухне под звуки передачи «Рабочий полдень». Это противопоставление предвосхищает известный эпизод из «Груза 200» с матерью милиционера Журова, которая уткнулась в телевизор с хитами 1970-х и не догадывается о том, что творит ее сыночек в соседней комнате. Живущее прошлым старшее поколение и предоставленные самим себе дети — Балабанов еще не знает, во что трансформируется этот эпизод в далеком 2007-м[2]. Ад — в соседней комнате, и он начинается с пластинки Madness.

Убийство у Ардженто — мы видим женскую спину с воткнутым в нее ножом — Балабанов рифмует с подростковым сексом: подруга незаметно удаляется в соседнюю комнату, а Оле приходится отбиваться от домогающегося ухажера. Даже появляющийся в этот момент на экране Билли Айдол оставляет ее равнодушной, так как она продолжает мечтать о другом «идоле» — Белкине, настоящем Сатане этой маленькой преисподней. И он ее не разочаровывает — она получает проходку на «стремный», то есть подпольный концерт (тогда слово «стремный» еще значило «рискованный, связанный с риском»). В гримерке Оля наконец видит играющего бицепсами суперстар и его макабрическую свиту: Бутусов в гриме под Кандинского, скандирующий басом «Надо накатить», Настя Полева, похожая на грустную клоунессу, гогочущий Пантыкин. Интересно, что «роковое» знакомство Оли и Белкина происходит из-за клипсы: именно этот аксессуар фигурирует в песне Насти Полевой «Клипсо-Калипсо» («Дьявол всякому женщину учит, и она на пружинке тугой справа крепит янтарное солнце, слева — клипсу с жемчужной луной»). Концерт группы с незамысловатым названием «Егор Белкин и друзья» становится для нее откровением, некой черной мессой, где ей открывается изнанка советского мира: «Лодочки и кеды, пиво и конфеты... Новая прическа, старая расческа», «Мама на диване, папа в финской бане, брат в Афганистане...» — поется в этой веселой песенке, но все слова тонут в гомоне поддатой толпы.

Настя Полева. Фото Богдана Полякова

После концерта Оля попадает прямо на переднее сиденье жигулей самого Белкина[3], то есть садится в машину к незнакомцам — а мы знаем, куда завозят такие машины в мире Балабанова. «Жена Мичурина полезла за сливой, а на нее упала дыня» — смеются рокеры. У себя на квартире Белкин, в реальности — дипломированный философ, сыплет цитатами из Стругацких, словами «инвариант» и «авангард» (по хорошей русской традиции, Мефистофель приходит в образе западника), а в конце вечера исполняет под акустику «Жан Поль, как ты выцвел...» — не зная о том, что и сам вскоре отцветет и превратится в седовласого классика свердловской рок-сцены. Не знает этого и Оля: получив в подарок от Белкина заветный кулон-нэцке, который «приносит счастье», она остается у него на ночь. Балабанов показывает «падение» Ольги как элемент всеобщего распада: камера путешествует по закоулкам квартиры, изучая спящих пьяниц, а в окно светит огромная яркая луна — такая же луна через восемнадцать лет взойдет в «Грузе 200» и будет освещать дом «солнцепоклонника» Алексея — перед тем, как случится страшное.

Тут же, на кадре с луной, Балабанов дает закадр — «Любви, надежды, тихой славы недолго нежил нас обман...» Снова школьная аудитория и девочка на фоне доски. Это из хрестоматийного стихотворения Пушкина «К Чаадаеву», но на этот раз его читает Олина подруга — та, которая Варвара в «Грозе». Последние фразы про звезду пленительного счастья (балабановская звезда — это, конечно, меланхоличная Луна) и про Россию, которая вспрянет ото сна, сознательно опущены: слишком избитые, да и неправда все это, — школьник, который спал за партой в первом кадре, продолжает спать и в последнем. Вместо этого мы слышим про «минуты вольности святой», которых ждут, как «любовник молодой минуты верного свиданья», — перестройка набирает обороты.

Николай Грахов и Вячеслав Бутусов на I фестивале рок-клуба. 1986

Оптимизму Олиной подруги Балабанов противопоставляет скепсис самой Ольги, которая только что рассталась с иллюзиями и скорее готова почувствовать «гнет власти роковой», чем «томленье упованья». Она мрачно смотрит в окно школьного коридора — а там вечная свердловская зима. Скепсис по поводу будущего — важный симптом в короткометражном фильме. Балабанов снимает только второй короткий метр, но уже думает, что любой луч в этом «темном царстве» должен погаснуть, во всяком случае — светить не так ярко. По сути, его героиня превращается из наивной Катерины в скрытную Варвару. В финале, предъявляя подруге ту самую нэцке в качестве доказательства своего сексапила, она выдает поражение за победу, принимая любимую позу балабановских героев — «мне не больно». За ее белой водолазкой продолжает биться горячее сердце пионерки, но диагноз Балабанова как всегда суров: чтобы жить в обществе, приходится убивать часть себя, причем лучшую. «Потому что другие формы борьбы невозможны».

Несмотря на традиционное для позднесоветского школьного фильма противопоставление мертвого консерватизма учителей и витальной искренности подростков, которые не боятся называть вещи своими именами[4], Балабанов видит в новом времени не столько гласность и свободу, сколько демоническое искушение, вызов, с которым придется столкнуться тем, кто молод в 1980-е. При этом выход из кокона родительской квартиры и книжных представлений о жизни необходим, но связан с потерей надежд на светлое будущее. Ведь даже такая свободомыслящая свердловская богема всего лишь на шаг впереди своей вечно спящей страны.

Примечания

  1. ^ Имеется в виду фильм «Челюсти» Стивена Спилберга (1975), который советские зрители впервые увидели в 1980-е годы на видеокассетах.
  2. ^ В 2007 году вышел в прокат фильм А. Балабанова «Груз 200».
  3. ^ Скорее всего, в кадре — легендарные жигули «Голубой мул», которые принадлежали клавишнику «Наутилуса» Пифе Комарову.
  4. ^ В этом контексте важна сцена, где учительница математики отчитывает Олину подругу за «сквернословие» («Ты же девочка, откуда ты знаешь такие слова?»).
Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera