Фильм неровный, но подтверждающий, что режиссер Соловьев жив и вышел из затяжного творческого кризиса: за предшествующие десять лет он снял лишь совершенно беспомощные «Три сестры». Соловьева всегда отличало искреннее любопытство к тому, какова же современная молодежь. Он может обманываться, попадать в ловушки, расставленные юными иронистами, относиться со слишком большим доверием что к выдумкам Сергея Курехина, что к рассказам своего сына Дмитрия о его невероятных похождениях, но это искренний самообман.

Получилось кино живое, в хорошем смысле слова сентиментальное и, безусловно, близкое всем тем, кто мужал в годы перестройки, еще помнит пионерские галстуки и начальную военную подготовку, но чьи одноклассники уже пошли в киллеры, ларечники или валютные проститутки. Соловьев передоверил роль рассказчика своему сыну, и это правильно: он не испытывает идиосинкразии к современности. Какой бы ни была современная жизнь, но это жизнь, а против жизни не попрешь. В дуэте с Соловьевым-младшим выступает почти что марсианка Елена Камаева, парижская фотомодель и автор потрясающих абсурдистских рассказиков. Она предпочитает расхаживать по экрану голой. Ее необычное и привлекательное тело словно излучает внутренние свет и тепло. Иначе как мужественным нельзя не назвать и то, как Соловьев поднял чеченскую тему. Войну он снял так, как не снимал ее ни один отечественный режиссер: как истерику больного национального подсознания, как гражданскую войну, где артиллерия бьет по своим, а ящики с боеприпасами и медикаментами падают на голову того самого солдатика, которого должны спасти. ‹…›

Трофименков М.  [«Нежный возраст»] // Коммерсант. 2001. 7 декабря.